Первое решение

— Раз шутит, значит живой. Так. Всё. Отпускаем болезного на траву. Пусть сам себя смотрит, коль Лекарь. Выживет — хорошо, а нет, то и здесь земля мягкая, добрая. Не до города же его нести упокоенного.

Олег вскинулся от наигранного негодования, но вокруг раздался хохот.

— Не бось, милок. Мы ж не такие жестокие. Ты только намекни и мы поможем. Тюк и всё. И болеть больше никогда ничего не будет, — и снова хохот вокруг.

— Хорош трепаться, — это был голос уже другого человека из четвёрки. — Белый, не дрефь. Мы глянули — обе пули в броник. Одна, правда, верхняя, прошла через защиту, но так, поцарапала тебя, а вторая вообще ушла рикошетом. Повезло тебе, дружок, что послушался и одел броню. Мы же знали, что ты упёртый и не будешь стеречься. Слушай опытных людей дальше и будешь долго жив и здоров.

Олег, которому помогли снять бронежилет, посмотрев на пулевые отметины, только поразился тому, как и в самом деле повезло. Буквально пять сантиметров выше и пуля попала бы в шею.

Ему помогли снять куртку и футболку. Подержали зеркало так, что бы он сам смог увидеть спину. Там была обильно кровоточащая рана, но не внушающая особых тревог. Один из четвёрки видимо обладал какой-то медицинской практикой, так как из сумки на бедре достал шприц, пару ампул. Сделав «коктель», уколол, а потом наложил тугую повязку, вынеся своё вердикт.

— Будешь в городе — сделай ренген. Не нравится мне твоя спина. Рану я обработал. Обезболивающее и витаминки вколол. Всё по феньшую. Да, мы сообщим Всеволоду. Если он вскорости сюда доберётся, то через час вообще будешь как новый. Всё, не грусти и не плачь. Извини, а нам пора, дела. Пока, Белый.

Олег поблагодарил парней и те вскорости исчезли, нырнув в густые заросли, а он остался сидеть на траве в каком-то оцепенении от произошедшего, вновь закрыв глаза и приходя в себя.

Услышав шум, обернулся. К нему подбежали Катя с Викторией. Сели рядом с Олегом, обняли его и расплакались навзрыд.

— Девочки, всё хорошо. Я жив и практически здоров. Не надо плакать.

— Это ты здоров? — сквозь рыдания Катя подняла футболку Олега, всю залитую кровью и с дыркой на спине. — Какой же ты дурак, Белый. Дурак. Кто тебя просил стоять на берегу. КТО? А если бы тебя убили? Ты обо мне подумал? Ненавижу тебя! НЕНАВИЖУ!!!

Олег обнял девочку и прижал к груди.

— Малышка, не надо плакать. И ты, Вика, успокойся. Всё закончилось. Правда. Сейчас вернёмся и досмотрим финал испытаний. Мне, если честно, хочется увидеть кто придёт к финишу первым.

Сидящую троицу обступили люди и стали успокаивать Викторию и Катю. Дмитрий Михайлович буквально оторвал девочку от Белого и поднял на руки. Дмитрий с Сергеем Павловичем помогли подняться на ноги Вике и Олегу.

— Белый. Всё закончилось. Мои сообщили, что, когда попали в мотор, один из двоих вырвал чеку из гранаты и пытался добросить до моих бойцов. Там расстояние-то метров пятнадцать было. Тем ничего не оставалось, как работать на поражение. В итоге, кто находился в лодке, погибли. Саму же продырявленную лодку успели вытащить на берег, так как она стала тонуть. Вообщем, успели благодаря тебе. В одном двухсотом опознали того, кто улизнул из города, а второй, судя по всему, был местным.

— Сергей, а кто тогда стрелял с другой протоки?

— Как спецы доложили, этот стрелок был сам по себе. Парни из охраны собрали то, что от него осталось, и сейчас работают с очевидцами. При нём ни документов, ни рации не было, только старенькая снайперка.

— Олежка, — вступил в разговор Дмитрий Михайлович. — Ребятки передали, что стрелок был одним из наших. Голову сфотографировали и вскоре нам покажут, вдруг кто опознает. Скажу так. Страшную смерть тот принял и догадываюсь от кого. Такого на своём веку не припомню, что бы… Не. Всё потом обговорим, когда закончатся соревнования… Всех, кто рядом был, видел что-то, собрали и увели в сторону. Мастера вызвали, пусть немного поработает с памятью очевидцев. Не нужны нам такие пересуды. Пусть так и останется всё в тайне.

- -

Гости едва успели вернуться на берег залива, как из протоки, словно моторные катера, ворвались в залив две вёсельные лодки. Они шли до последней секунды борт в борт и финишировали одновременно. А следом появлялись всё новые и новые экипажи, которые, понимая, что уже не первые, всё равно соревновались между собой до последней секунды.

Над водой залива стоял уже не крик, а оглушительный рёв зрителей, которые приветствовали и поддерживали тех, за кого болели.

Когда к финишу пришла последняя лодка и все выстроились вновь в линию, как и перед стартом, сзади появился катер, на котором находилась группа судей.

С каждой лодки на катер передали протоколы и тот, миновав шеренгу лодок, подвинулся ближе к центру залива, вновь заполненного зрителями.