Первое российское плавание вокруг света

Августа 9-го на рассвете при пасмурной погоде и умеренном O ветре, поставив все паруса, поплыли мы к SW. Я полагал, что северный мыс находился от нас в сем направлении. Берег показался не прежде 9 часов и был тот самый, который видели мы вчера в тумане на SW от северного мыса. Последний усмотрели мы в 10 часов, но неясно за туманом. Он лежал на SO 5°, а северо-западный мыс в то же время на S 5°. Сии обе оконечности были тогда от нас в равном расстоянии около 15 миль, где глубина найдена 35 саженей, грунт песчаный. Они составляют северную сторону Сахалина и достойны особого примечания. Я назвал их Елизавета и Мария — да украсятся и процветут сии дикие и бесплодные места именами, любезными каждому россиянину!

Мыс Елизаветы, лежащий в широте 54°24′30'', долготе 217°13′30'', высок, каменист и оканчивает цепь гор, простирающихся от него к югу. Он весьма приметен по множеству остроконечных голых камней, около коих не видно нигде ни кустарников, ни малейшей зелени и уничтожается постепенно к морю. На покатости его стоит малый пик, а на самом краю большой высокий камень, окруженный малыми. Имея сей мыс на W, представляется он в весьма сходственном виде с южною камчатскою оконечностью или мысом Лопаткою, но только выше сего последнего. На западной стороне его выдается оконечность, которая составляет с ним малый, вовсе открытый с моря залив.

Мыс Марии, лежащий в широте 54°17′30'', долготе 217°42′15'', ниже мыса Елизаветы. Он состоит из немногих холмов, почти одинаковой высоты, а потому и имеет вид ровной возвышенности, склоняющейся постепенно к морю, где оканчивается утесом, от которого простирается опасный риф к NO. Великий бурун, видный в том же направлении, доказывает, что риф сей идет под водою далеко в море. У сего мыса течение столь сильно, что может быть преодолено только при свежем ветре, почему осторожность требует не подходить к нему близко; в противном случае, если сделается нечаянно ветер от NW, можно легко подвергнуться опасности, потому что нельзя не полагать, чтобы риф не шел и еще гораздо далее, нежели как то мы приметили. Холмы, стоящие близ северо-западной оконечности Сахалина, также и вся вышеупомянутая равнина покрыта прекраснейшею зеленью, придававшею месту сему вид гораздо приятнейший, нежели каковой имеют окружности северного мыса, состоящие по большей части из голых каменных утесов.

Между мысами Елизаветы и Марии находится великий залив, углубляющийся довольно во внутренность берега. Берега залива по большей части высоты умеренной, а в некоторых местах столь низменны, что мы с великой уверенностью надеялись найти здесь скрывающееся от нас хорошее якорное место. В таковой надежде пошли мы в сей залив, однако, приблизившись к берегу, усмотрели, что мы обманулись в своем чаянии. Залив сей повсюду окружен низменностями. При сем увидели мы в близости юго-западного берега у подошвы гор прелестнейшую долину и на оной селение, состоявшее по нашему подсчету из 27 домов. 35 человек сидели на берегу рядом.

Это были первые жители Сахалина, которых нашли мы в сие плавание. Я послал лейтенанта Левенштерна на берег для получения известий о сих людях и о стране, в коей они обитают. Полагая, что сюда переселились татары с противолежащего берега Азии, приказал я Левенштерну не удаляться по выходе на берег далеко от оного и при малейших подозрительных признаках назад уехать. Горнер и Тилезиус отправились также с ним в 2 часа пополудни. Корабль лежал между тем в дрейфе, в расстоянии 1 ½ мили от берега. Глубина, уменьшавшаяся весьма правильно, найдена 9 саженей: до 11 сажен грунт вообще каменистый, а потом мелкий песок.

Через полчаса по отъезде пристало гребное судно к берегу против селения. Близкое расстояние позволяло нам наблюдать верно все движения с обеих сторон. Островитяне, казалось, приняли наших хотя и не враждебно, однакож, и не весьма приязненно. Гребное судно возвратилось в 4 часа со следующим известием: по приближении оного к берегу, встретили приехавших три человека, которые, судя по одеянию, долженствовали быть начальниками. Каждый из них имел в руке лисью шкуру, коей махал по воздуху и кричал так крепко, что и на корабле было очень слышно. Приехавшие вышли между тем на берег. Их обнимали сии три человека с изъявлением усердия, но далее итти, казалось, некоторым образом препятствовали.