Первое ружье, первая любовь

Нельзя не сказать об этих людях: доброжелательные, бесконечно отзывчивые, всегда находившие повод хоть чем-то помочь, они с самого начала отнеслись к нам, как к близким родсвенникам, а уж к Карине просто, как к любимой внучке. Отцу частенько приходилось ездить в Горис по разным причинам. Почти всегда с ним охотно ехал Гарегин а иногда и Анна. Несколько раз отец возил их в Ереван. Теперь они, как и отец с матерью энергично соскребали со стен комнаты старую краску и висящие лохмотьями остатки обоев. С потолка сыпалась штукатурка, а заодно гроздьями всевозможные насекомые, в основном засохшие. Требовалось обработать и другую, смежную комнату, дверь между комнатами была открыта, окно распахнуто. Из открытой на веранду двери второй комнаты струился ветерок. От не большого сквозняка по комнатам плавали облака пыли, нас с Кариной отправили на свежий воздух. Не мало времени мы провели с Джулей, уйти от неё было не прото: громадной своей пастью она хватала меня или Карину за руку, причём так осторожно, что мы не чуствовали зубов, и сияя заглядывала нам в глаза, словно прося побыть рядом.

Мне удалось оставить с ней Карину и бесшумно уйти. Естественно, хотелось всё осмотреть, например сарай, стоящий между домом и оградой. У него было два окна, прикрытых чем-то вроде ставень, которые я без труда раздвинул, и заглянув внутрь увидел аккуратно положенные друг на друга доски, лопаты, грабли, другой инвентарь, какие-то инструменты. Всем этим, как убеждал нас Ася, мы могли пользоваться. Помня эти слова, я попытался открыть дверь сарая, она была не заперта. Просунув ладонь в щель между дверным проёмом и дверью я смог её сдвинуть с места с большим трудом, так как нижней частью она упиралась в землю: за долгие годы сарай мог «осесть». Однако, используя не совсем удачный опыт отца, я поступил так же: упёрся ногой в проем и несколько раз с силой потянул дверь. Удалось её приоткрыть сантиметров на 40, может на пол метра. И вдруг из сарая, из-под моей поднятой ноги пулей проскочило какое-то существо, чуть покрупнее небольшой собаки, и свернув за угол, исчезло! Я даже не попытался погнаться за ним: дело было бы явно безнадёжнПодошла Карина, полюбовно расставшаяся с Джулей, и выслушав меня, безапелляционно, как она умела, заявила, что скорее всего это был искавший мать медвежёнок. Спорить с сестрой не стал. Мы отошли от сарая, ешив посмотреть, как идут дела в доме. Сделали несколько шагов и случайно избежали большой неприятности: Карина вовремя увидела в высокой траве тонир. Ещё немного – она свалилась бы туда! В глубокий каменный колодец! Хорошо если б отделалась только ушибами! Из этого мы сделали вывод, что нужно внимательнее смотреть под ноги, идя по высокой траве, а ещё лучше скосить её. Карина, однако, обрадовалась: «Будем сами печь хлеб!». (Подумалось, хорошо если эти хвастливые слова не слышала Анна).