Первое слово дороже второго

– Знаешь, такие, как он, ошибаются один раз, – уверенно произнёс Олег.

– Но на всю жизнь, – усмехнулась Зина.

Тут Комариков поднял голову. И раздался его яростный вопль:

– Нет!!! Я на всю жизнь хочу другое!

Зина даже ручки пакетов отпустила от неожиданности – и все её продукты со стуком осели на асфальт.

А Комариков продолжал:

– Зина, ты знаешь, я тебя так люблю, что у меня, наверно, сейчас глаза лопнут. Я не знаю, что делать, только ты меня, правда, прости. То, что случилось, я никогда не забуду. А ты забудь! Ты прости дурака, а я всё исправлю.

Если бы Зина думала, что вообще возможно то, что происходило сейчас, этого никогда бы и не произошло.

– Миха… – растерянно сказала она. И протянула к Комарикову руки.

Делегация друзей из посёлка отступила сразу куда-то на задний план.

Комариков подошёл к Зине, снял с её лица детские очки в новой, но всё-таки не менее смешной оправе, спрятал их в карман.

– Ты меня видишь? – спросил он, глядя Зине в глаза.

– Вижу, – улыбнулась девочка.

– Хорошо видишь? – Миша крепко сжал её руки.

– Да.

– Скажи, а ты хочешь мою физиономию видеть возле себя всю жизнь?

Зина моргнула. Просто невыносимо было видеть напряжённое лицо Комарикова, который с нетерпением ждал её ответа. Ну что же он так переживает, дурак здоровый? Неужели и правда боится, что она скажет «нет»? Да разве может она так сказать, если с его появлением к ней вернулась радость?!

Девочка Зина снова улыбнулась и честно сказала:

– Хочу, Миха.

– И ты меня прощаешь?

– Прощаю.