Первое задание (СИ)

Вздох ли, крик ли: “Смерти нет! Есть дорога в бесконечность”.

Пламя рвется к небесам неприступною стеною,

Ветер искры разметал, унося меня с собою...

Сон ушел, осталась жизнь, ледяной ожог металла,

Скрип замка. За мной пришли. Что же, значит, все сначала...

(c) Тэм “Мне приснился страшный сон”.

Они все-таки достали меня. Я разорвал цепи, нашел выход, почти сбежал... почти... Они меня нагнали. Я прыгнул с края Радужного моста, но они послали следом сонм стрел...

Боль... меня уже нет, я умираю, растворяясь в ней. Остается только боль, она заполняет все мое естество... Даже у богов есть свой край...

Удар, свет бьет мне по глазам. Вокруг бегают люди. Люди?! Я провалился в Мидгард?! Проклятье... Как же я хочу убить их всех, раздавить каждую косточку в их телах... Проклятые стрелы... они лишили меня силы и продолжают медленно разрывать мое тело. Я не могу даже пошевелиться.

- Эй, у него еще и рот зашит!

- Опять чертовы сатанисты объявились! Три года не было же!

- Хватит болтать, грузите его! Везем во Второй госпиталь скорой помощи, один хрен этот полутруп никто больше не примет!

Меня куда-то везут. Я не могу дышать – кровь из порванного рта заливает лицо... Боль... я полностью состою из боли, и это невыносимо... Один, лучше бы ты убил меня сразу, а не сажал в клетку, давая надежду сбежать...

Белые стены, опять люди вокруг... проклятые существа...

- В операционную его!

- Но, мэм...

- Я сказала – БЕГОМ!!!

Перед глазами мелькают пятна, бегают люди... исчезните наконец, дайте мне умереть без вашего мерзкого присутствия!

- Держись, парень. Держись. Больно сейчас не будет. Мы тебя вытащим. Держись, ты сильный, ты сможешь...

Голос женщины доносится до меня глухо. Боль действительно уходит... значит, наконец-то, все. Я мертв. Бог умер.

====== 4. Почти сон в почти летнюю ночь ======

- Доктор Ларсен, мне сделать перевязку пациенту Снейку или вы сами?

- Спасибо, Джен, я сама. Скажите, чтобы его привезли в перевязочную.

Сэм, редиска с ушками, уболтал меня подменить его сегодня и сбежал на мальчишник. Нет, ну точно редиска. Вредный овощ! Так бы перевязала свое задание и смылась бы кататься, ан нет – изволь, Ларсен, всю ночь сидеть.

- Джен, если нетрудно, занесешь его контрольные снимки мне в ординаторскую?

- Они уже у вас на столе, мэм.

Ладно, посмотрим, как мы тебя собрали, дорогуша… Включаю негатоскоп* и по очереди втыкаю снимки. А неплохо! Совсем неплохо, даже замечательно! И железа никакого не надо, мяско зарастет и в корсет – косточки сращивать. За это надо выпить.

За неимением ничего лучшего наливаю кофе и улыбаюсь своему мутному отражению на снимках. Вот оно, счастье – знать, что ты все сделала вовремя и правильно. Что ты смогла сделать то, чего никогда раньше не делала. Что ты спасла человека.

- Агата, твоего пациента повезли в перевязочную. Сама собралась делать?

- Добрый вечер, профессор. Да, сама. Первая перевязка, все-таки…

- Его снимки? Дай.

Я передаю профу снимки и с замиранием сердца наблюдаю за его реакцией. Черт, волнуюсь, как первокурсница, аж руки взмокли.

- Очень хорошо! Замечательно! Девочка, ты все великолепно сделала!

Я с удивлением смотрю на лучащегося улыбкой начальника.

- Сэр, я ведь не одна была, Сэм...

- С ним поговорю завтра. Из вас выйдет толк, ребята! – проф хватает и с силой трясет меня за плечи, – Зря я на тебя накричал, извини. А теперь марш работать!

Шеф – и извиняется? Что-то новенькое! Или это политика кнута и пряника в действии? Ну, если он действительно так рад, значит, и я себя не перехвалила.

Довольная, как сытый слон, я влетела в перевязочную и наткнулась на полный презрения взгляд зеленых глаз. Нет, парень, так на своих спасителей не смотрят. А, впрочем, какая разница? У меня работа такая.

- Привет. Рада вас видеть. Сейчас поставим обезболивающее и я сделаю перевязку – нужно посмотреть швы на спине и лице... – новая вспышка злобы во взгляде. Не нравлюсь в хирургическом костюме и маске? Хе-хе… ты меня еще в операционной не видел.

Ставлю капельницу и потихоньку снимаю повязки с лица. Ну, ничего себе! На месте давешних сквозных ран наросла новая кожа и затянула отверстия. А со спиной тогда что?! И где ссадина на виске?!

Низко наклонившись к лицу парня, с квадратными глазами разглядывая необъяснимо затянувшиеся дырки, я увидела, как подергивается кожа. Господи, да она же растет, растет на глазах!

Знаете, какие ощущения, когда вас хватают за руку, нажатием чуть не ломая кости? Так вот – это больно! Очень больно! Мое левое запястье и кисть, держащая тампон с антисептиком над щекой парня, оказалась в тисках его руки. Я попыталась вскрикнуть, но получился только невнятный «Мияк!». Губы парня раскрылись, из них вырвался свистящий шепот, мигом восстановивший перед глазами сегодняшний сон:

- Я велел принести мне стрелы. Ты не выполнила приказ, женщина. Иди и принеси их мне! Мне нужна одежда…

- И мой мотоцикл? Руку отпусти, придурок. Только очухался и уже, смотрите, руки распускает!

Спокойно, Агата, спокойно. Этого не может быть. Ты просто уснула в ординаторской. Спокойно. Сейчас ты проснешься и пойдешь работать...