Первое задание (СИ)

Будь ты проклят, Один, вместе с твоим прощением и Асгардом! Будь ты проклят! Ты умудрился использовать меня снова. Когда-то – как военный трофей, необычную игрушку, которую ты вырастил в своем доме в роли мальчика для битья, для развлечения твоих сыновей! Теперь ты хочешь сделать из меня ищейку у себя на службе. Пустить по тайным тропам, как верного пса, который будет выгрызать твоих врагов.

О, ты все прекрасно рассчитал, Всеотец! Ты простил меня прилюдно, показал всем мирам, что блудный сын вернулся под крыло мудрого и милосердного отца, поблагодарил смертную, оказав ей немыслимую честь! Даже Сиф, воину, пришлось долго и упорно доказывать собственной кровью, что она этого достойна. Представляю, как она сейчас бесится. И напилась, скорее всего, уже.

Вылетев из дворца, я углубился в сад, пиная деревья, попадавшиеся мне на пути, сшибая о них костяшки пальцев, обдирая их в кровь. Ничего, завтра уже ничего не будет. Дойдя до пруда, заросшего белыми водяными лилиями, я остановился и зло выдохнул.

Я не могу ничего сейчас тебе противопоставить, Всеотец. Я лишен магии. И даже когда верну ее, я не смогу ничего сделать против твоей воли, если не хочу снова оказаться за границей миров. Ты наглядно мне показал, что это не только возможно, но и более чем паршиво при испытаниях на собственной шкуре.

Ненавижу.

Ты невероятно хитер, Один. Хеймдаль защищает остатки Радужного моста, Тор по первому твоему приказу размахивает молотом направо и налево, а меня ты решил отправить туда, куда сам соваться боишься. Правильно, зачем рисковать своей шкурой, когда можно отправить приемного сына, и так уже на этих тропах побывавшего и познавшего ужас их тьмы.

Ты снова ссылаешь меня, царь. Давая возможность вернуться в Асгард, помогая вернуть мои силы, даже прося у меня прощения, ты следуешь только своей выгоде. Тебе нужна была ищейка – ты ее получил. И мнение того, кого ты выбрал для этой роли, совершенно не важно. Ведь другого выбора у меня нет. Пока нет. Потому что мне нужна твоя помощь, помощь Тора, помощь матери, чтобы вернуть все на круги своя. Даже помощь Агаты нужна.

Думал ли я когда-нибудь, что буду настолько зависим от тех, кого так ненавижу – приемного семейства и смертной женщины?! Что я не смогу преодолеть путь между мирами без помощи низшего существа, просто потому, что мой названный братец замкнул энергию осколка тессеракта на нее? Как он до этого додумался? Хотя, и так понятно, кто его надоумил. И теперь я вынужден таскать эту смертную за собой, словно хвост.

Хотя… у этого есть свои плюсы. Она недурна собой, не болтлива и достаточно умна. Для смертной, конечно. И периодически умудряется ставить меня в тупик своими поступками и вопросами. Зачем, спрашивается, ей понадобилось давать слово царице Асгарда?

Зачем это было нужно моей приемной матери – понятно. Она хочет еще сильнее привязать Агату ко мне, надеясь, что если со мной рядом будет женщина, которой не безразлична моя судьба, я изменю свое отношение к мирам и их обитателям? Или боится, что она все-таки сбежит, бросив меня один на один с моими проблемами? А ведь может, теоретически. Только не знает об этом. И не узнает.

Агата же не идиотка, и понимает, что слова и клятвы имеют свою силу. «В силу имеющегося опыта», как она говорит. Могла бы просто пообещать – ее это ни к чему бы не обязало, и мать осталась бы довольна. Зачем было давать слово? Если только ей открытым текстом не было об этом сказано… но это не похоже на Фригг. Не ее стиль. Она не действует прямолинейно, так может сделать только Тор… Или Один. Понятно. Идиот я.

Всеотец связал меня всеми доступными ему способами. Оставляя на свободе и не привязывая ни к одному миру, он привязал меня к Асгарду, как ищейку, и к смертной как предмет данного ею слова. Чтоб тебя…

- Здравствуй, принц.

Голос за моей спиной прозвучал неожиданно и резко. Мало кто мог подкрасться ко мне незамеченным, теряю навык. Я резко развернулся и надел маску удивления. Конечно, я ждал этой встречи, но не думал, что она произойдет так быстро.

- Эмла? – Конечно, это она. Практически не изменилась с нашей последней встречи. Высокая, стройная, златоволосая… Только глаза изменились – у той юной девушки они были ясными и открытыми, будто умытыми росой, а у этой – стали жесткими, словно в каждом спрятано по кинжалу. После смерти Бальдра я высокомерно игнорировал сам факт ее существования, припомнив в одном из последних разговоров, как она проклинала меня и что такое поведение недопустимо для верноподданных в отношении их принца. А потом… потом стало не до нее.

- Не узнал? – Она улыбается мне, подходя ближе.

- Что тебе нужно?

- Хочу поздравить тебя с возвращением домой. Я не успела сделать это на пиру – ты быстро ушел. Я рада снова видеть тебя, мой принц.

- С чего я стал твоим принцем?

- Ты всегда им был.

- В свое время ты выбрала другого принца.

- Это было давно. И он умер.

- И это ты обвинила меня в его убийстве.

- Я была не права в своих суждениях и убита горем. Я думала, что любила Бальдра, но теперь понимаю…