Первое задание (СИ)

- Не веришь?

- А ты сам-то в это веришь?

- Несносная смертная, – Локи наклоняется ближе и целует меня, улыбаясь. Почему, ну почему у меня каждый раз от этого едет крыша?

Я засыпала, растянувшись на кровати, закутавшись в пушистое одеяло и уткнувшись носом в его плечо. Локи принес меня сюда, когда я начала замерзать, бросив одежду у гаснущего камина.

Черт с ним, с подозрительным поведением. Если он не врет и действительно беспокоился за меня – значит, не зря я сюда за ним поперлась. А если врет... Гадостью больше – гадостью меньше... Я уже почти привыкла.

Я сама не заметила, как провалилась в сон. Передо мной возникло лицо мамы. Она смотрела на меня, грустно улыбаясь.

- Мама... Я так скучаю...

- Я тоже, родная. Идем, мы тебя уже заждались...

Я встала с кровати, накинула почему-то лежащий рядом с ней халат, взяла ее за руку и, не оглядываясь, вышла из комнаты.

*Елена Сергеевна Недостоева – моя давняя подруга и восхитительная поэтесса. Умная, прекрасная девушка и просто очень душевный человек.

Все стихи, используемые в тексте фанфика, приводятся в разрешения автора и отмечаются соответствующими сносками.

====== 42. Не стоит доверять приходящим во снах. ======

Мама! Я без тебя всегда скучаю.

Мама! Хожу и поезда встречаю…

Мама, как грустно мне без теплых рук твоих.

Олег Газманов

Мы шли по темной галерее, освещаемой только скудным светом, проникающим из высоких окон. Я чувствовала теплые, такие родные пальцы, сплетенные с моими. Мама… мамочка…

- Мама! – я дергаю ее за руку и останавливаюсь. – Мама, это правда ты? Откуда ты тут взялась? Ты же…

- Никто не умирает навсегда, милая, – она тянет меня за собой, но я замираю на месте, как вкопанная. – Что такое?

Я подхожу к ней вплотную и убираю темные волосы с лица. Я так на тебя похожа, мама. Такие же прямые, длинные волосы, темные глаза, твои губы, щеки…

По щекам начинают течь слезы, и я даже не пытаюсь их сдерживать. В горле стоит тяжелый ком, я так много хочу сказать тебе и не могу… Мамочка…

Срываюсь ей навстречу и обнимаю, прижимая к себе. Я почти на голову выше тебя, мама… как и тогда…

Мы стоим среди темной галереи, по которой разносятся мои истерические всхлипы. Я все плотнее прижимаю к себе маму, боясь, что она исчезнет, растворится в темноте, если я отпущу ее хоть на шаг. Она обнимает меня, притягивая мою голову к своему плечу. Прижимаюсь к ней еще сильнее, пытаясь успокоиться, но слезы текут потоком; из горла вместо кучи слов о том, как я скучала, как я жила все это время, продолжают вырываться невнятные обрывки.

- Девочка моя, не плачь, я здесь. Я никуда не уйду. Я с тобой. Я всегда буду с тобой, хорошая моя.

- Мама, мне было так плохо, когда ты ушла, – голос, прерываемый всхлипами, дрожит и срывается. Я отрываю заплаканное лицо от ее плеча и смотрю в лучистые, светящиеся любовью глаза. Она улыбается мне и, подняв руку, проводит по моей щеке.

- Я знаю, потому за тобой и вернулась. Я заберу тебя отсюда.

- Заберешь? Куда? Зачем? Я не могу так просто уйти отсюда!

- Почему?

- Мам, я… ты разве не видела – я была в той комнате не одна.

- Ты не хочешь идти из-за него?

- Я хочу, но… я не могу его просто так взять и оставить.

- Ты пришла сюда с ним?

- Да.

- Ты любишь его?

- Не знаю… нет, наверное…

- Тогда в чем дело? Я так долго тебя искала, я пришла за тобой, и ты не хочешь идти? Не хочешь увидеть отца и сестру?

- Хочу, очень хочу, мама!

- Тогда идем, – она отпускает мою руку и увлекает вперед, приобнимая за талию. Я по инерции следую за ней, пытаясь успокоиться.

Моя мама пришла. Я иду рядом с ней по коридорам асгардского дворца. Как она тут оказалась? Как меня нашла? Неужели она мне снится? Разве бывают такие реальные сны?

Ай!

Я останавливаюсь и шиплю от боли, потирая подвернутую ногу. Если больно – значит, не сплю, от боли нормальные люди просыпаются. Хотя, кто бы говорил о нормальности…

- Что такое? Больно?

- Ногу подвернула. Сейчас, мам… А как ты меня нашла? Как ты тут оказалась?

- На Землю мне путь закрыт, а сюда… Я очень долго искала тебя, милая. Как ты жила?

Мы присаживаемся на один из широких подоконников, я продолжаю растирать поврежденную конечность.

- Я пыталась наказать ту пьяную сволочь, но ничего не смогла сделать. Меня избили его подручные у нашего же подъезда, я почти три недели провалялась в родной больнице. Вышла оттуда и поняла, что больше так не могу. И уехала из России. Продала все, что было, и переехала в Америку. Сейчас работаю в Нью-Йорке, травматологом в госпитале скорой помощи. Учусь дальше… Я пыталась забыть все, что со мной было, как я жила, о чем думала, я заставляла себя думать на другом языке… Я даже вас пыталась забыть, мама. Прости меня!.. – я чувствую, как горло снова перехватывает, и закусываю губы.

- А как ты тут оказалась? Я не могла следить за тобой на Земле.

- О, это целая история… Я дежурила, и к нам привезли тяжело пострадавшего парня. Ждать было нельзя, до начальства я не дозвонилась и решила оперировать сама. До утра не дожил бы, а так был шанс…

- И что? Получилось?