Первое задание (СИ)

- И ты мне ее дашь, ага. Прям посмотрите-ка…

- Не я. Один.

- Вы ж с ним вроде в ссоре?

- Заткнись, несносная женщина! Сейчас некогда пререкаться! Поехали! – он сильно стискивает меня руками и коленями. Какой сильный парень, а… Фу, твою мать, Агата, у тебя начинается Стокгольмский синдром!

Я вырулила на полосу и кружным путем поехала в сторону дома.

Припарковавшись, мы ввалились в квартиру. Локи запер дверь и, взявшись за ручку, начал что-то шептать.

- Какого черта ты делаешь?

- Запечатываю вход.

- Может, еще и шкаф подтащить, ага?

- Я сильно сомневаюсь, что шкаф тебе поможет. Хотя, если есть желание размяться, можешь попробовать… – на лице парня появляется издевательская ухмылочка. Боже, как я его ненавижу!

- Иди, свари кофе, женщина.

- Еще скажи, что мое место у кастрюль!

- Это единственная твоя здравая мысль на сегодня.

Ненавижу, ненавижу, ненавижу!!!

Я поворачиваюсь к нему спиной и делаю шаг в сторону кухни. Шее резко становится холодно, справа зажигается огонек боли… все-таки не зря мне при первой встрече не захотелось поворачиваться спиной к своему пациенту…

====== 8. Сны о прошлой жизни. ======

Звонок телефона отрывает меня от увлекательнейшего занятия – разбирания почерка начальства. А чем еще заняться на ночном дежурстве, когда в отделении благодать – все спят, за окном гроза? Как говорит наш профессор Михалыч: “Хороший интерн – это интерн, понимающий почерк своего профессора!”

- Да, мам, привет!

- Привет, ну как ты? Буйные сегодня есть?

- Не, отделение сопит в две дырочки. Я вот тоже думаю, что можно прикорнуть.

- Ой, Лесик, а если увидит кто?

Мама такая смешная. Ну, кто меня увидит среди ночи в пустом институте? Дежурные по другим отделениям уже дрыхнут давно. Постовые, если что, всегда разбудят.

- Мам, да кому я нужна. Вы у тети Светы остаетесь?

- Да нет, Ире завтра на практику. Поедем. Ириша за рулем будет – папа выпил.

- Мам, там гроза такая... может, лучше останетесь? – кому я это говорю. Ирке если что в голову втемяшится – не вышибешь.

- Не беспокойся, мы аккуратно.

- Ну ладно. Давайте, хорошо доехать. Я пойду, обойду владения и таки посплю. А то завтра опять весь день на ногах.

- Ну, ты сама травму выбрала, милая. Терпи. Давай, целую.

- Я тоже тебя целую, мам. До вечера.

- До завтра, родная.

Я отключила вызов и вернулась к созерцанию начальственной писанины. Скука... но надо. Давай, Олеся, давай, надо. Тебе и так повезло попасть в НИИ, а не в городскую больничку. Отрабатывай доверие деканата.

Надо в отделение прогуляться. Тихо, хорошо... Медсестра на посту кемарит, приемник, судя по звукам, в карты режется... Темно, фонари за окном отражаются в белой плитке пола. Пойду и я прилягу...

... Сколько времени? Что за беготня? Экстренного привезли? Протирая глаза, выползаю из ординаторской. Навстречу бежит запыхавшийся медбрат.

-Леська! Давай бегом! Там троих привезли, двое уже в реанимации, одного на стол срочно отправили!

- И? Оперировать кто будет?

- Светлова уже вызвали, через минут двадцать будет.

Ладно, плавали уже, знаем. Вприпрыжку бегу в операционную. Что там, интересно? Автодорожка поди, в такую-то грозу.

Операционная бригада встает у стола.

- Свет!

- Есть!

- Кислород!

- Есть!

- Леся, встань слева.

- МАМА!!!

Передо мной на операционном столе лежит моя мама. Лицо почти невозможно узнать – сплошная гематома. Но руки... это ее кисти, ее родинка...

- Мама!!! Это моя мама!!! НЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!!...

- Пошла вон! Стас, выведи ее!

Меня силой вытаскивают из операционной, укладывают на кушетку в коридоре. Я бьюсь, вырываюсь, с перчаток слетают мелкие капельки... кровь... кровь моей мамы...

- Вера, успокоительное!

- Что с ней?

- Там ее мать. Привезли троих. Один в реанимации, вторую не довезли.

- ИРААААА!!! НЕЕЕЕЕЕТ!!!

Меня держат, что-то колют в руку. Темнота.

Голова гудит, руки-ноги ватные. Я лежу в палате под капельницей и озираюсь по сторонам. Рядом сидит Алексей Владимирович Светлов – мой начальник и зав.отделением в одном лице.

- Алексей Владимирович, что вчера было?

- У тебя была истерика в операционной.

- Господи... простите меня... я уснула на дежурстве и мне показалось, что на столе моя мама...

- Олеся... прости, девочка. Тебе не показалось.

- КАК?! Что с ней?!

- Я сейчас позову Веру с успокоительным, и мы с тобой поговорим.

- Не надо Веру! Что с мамой? С папой? С Ирой?!

- Лесь... их больше нет. Прости, девочка, мы не смогли. Травмы были несовместимы с жизнью...

Он еще что-то говорил, но я не помню. Я оглохла и ослепла. Моей семьи больше нет. Бабушка ушла два года назад, не пережив смерти дедушки. Мама, папа, Иришка... Ирочка... Я плакала и смотрела в потолок. Потом снова плакала. Я не могла есть и спать. Мне хотелось уйти вслед за ними. Я не смогу одна. Я не смогу без них...