Первоисточник

Составляя планы на лето, дети решили, не мудрствуя лукаво, воспользоваться опытом прошлого года. Гарри вновь договорится с Дурслями и будет жить в Косом переулке, где к нему присоединится Гермиона, когда вернется из совместной с родителями поездки за границу.

— Но ты ведь не виделась с ними целый год! — недоуменно заметил Гарри. — Разве ты не хочешь провести с ними побольше времени?

Хотя в прошлый раз он над этим особенно не задумывался, находясь под впечатлением от замечательного лета, но сейчас, при спокойном размышлении, для мальчика, всю жизнь мечтавшего о настоящей семье, было очень странно видеть столь спокойное отношение к длительной разлуке с родными папой и мамой. Имея возможность ощущать эмоции Гермионы, он твердо знал, что она действительно никак не переживает по этому поводу.

— Знаешь, Гарри, — тихо вздохнула она, — когда-то — хотела, очень хотела. Но потом...

Гермиона остановилась, пытаясь подобрать слова. Задумчивость и грусть неуверенно сменяли друг друга, дополняясь робкими вкраплениями легкой обиды. Так и не определившись со своими эмоциями, она продолжила.

— Как бы тебе объяснить получше... Давай попробуем так...

Гермиона начала аккуратно перебирать свои воспоминания о детстве. Если она сейчас тщательно о них подумает, и, по сути дела, заново их переживет и осознает, то потом, разъединившись, он тоже будет помнить и знать.

Одно из первых осознанных воспоминаний. Ей чуть больше трех лет. Она лежит в своей кровати, укрытая теплым одеялом. На стене перед ней висят большие часы. Она еще не умеет ими пользоваться, но она уже знает, что когда маленькая стрелка покажет ровно на кружок с висящим хвостиком, няня принесет лекарства. Они совсем не вкусные, но их обязательно нужно выпить, если она хочет поправиться. Девочка хорошо знает, что она сильно болеет, и именно поэтому без помощи взрослых может только немного поворачивать голову. Но недавно она смогла пошевелить пальчиками, и теперь их нужно раз-ра-ба-ты-вать. Они очень быстро устают и начинают болеть, но нужно терпеть, чтобы быстрее выздороветь.

А еще, вскоре после того, как она примет лекарства, должны вернуться мама и папа. Они очень много работают и очень сильно устают, но обязательно обнимут и расскажут сказку перед сном.

Ей скоро исполнится пять. Мама и папа все еще много работают, но говорят, что они уже привыкли. Но она же видит, что они все равно очень устают! Она уже давно не просит сказку, что бы они не уставали еще сильнее. К тому же, она сама уже хорошо читает, даже няню просить не надо. Пусть руки ее слушаются пока не очень хорошо, но теперь она хоть что-то может сделать сама!

Ей семь с половиной. Без мамы и папы бывает скучно и грустно, но это — не беда. Дома очень много книг, и ей всегда есть, чем заняться...

Ей девять. Она наконец-то научилась ходить! Осталось потерпеть еще немного, и она будет как все обычные дети!

Ей десять с небольшим. Дети в школе опять дразнились и обзывались, но маме с папой она жаловаться не будет, ведь она уже большая девочка, чтобы надоедать им своими проблемами. Хотя иногда очень хочется, чтобы ее пожалели и утешили... Ой, ну вот опять, по комнате словно прошелся ураган и все лежит в полном беспорядке! Хорошо хоть сегодня ничего не разбилось...

— Вот как-то так, — тихо произнесла Гермиона. — А когда я вернулась домой в прошлом году, я внезапно поняла, что просто не знаю, о чем поговорить с родителями. Да и что я могу им рассказать? Что меня дважды чуть не убили, причем во втором случае слово «чуть» действительно не считается, а затем я сама научилась убивать людей? Лучше им вообще ни о чем не знать...

* * *

Письмо любимым родственникам вновь пришлось отправлять совой. На этот раз, конечно, время для использования обычной почты у него было, но Гарри просто не видел возможности этого сделать. Ничего похожего на маггловское почтовое отделение в Хогвартсе и его окрестностях не оказалось. Да и покидать территорию замка младшекурсникам нельзя было категорически. Придется Дурслям вновь соприкоснуться с бытом мира, с которым они не хотят иметь ничего общего.

В том, что они ничуть не изменились в своем нежелании терпеть его рядом, Гарри легко смог убедиться, получив ответ на свое предложение, аналогичное прошлогоднему. Но вот кое в чем приятно удивить его им все же удалось.

Похоже, отсутствие очного контакта с племянником в течение двух лет пришлось семейству Дурслей по вкусу. Не желая останавливаться на достигнутом, Вернон решил проявить разумную инициативу, прислав сразу несколько бумаг на все годы вперед. Согласно написанному и подписанному дядей, некто Гарри Джеймс Поттер вплоть до своего совершеннолетия был волен распоряжаться своей никчемной жизнью среди таких же ненормальных, как ему заблагорассудится. В конце послания, столь же экспрессивного, как и год назад, высказывалось скромное пожелание катиться ко всем чертям и больше никогда не показываться на глаза добропорядочным гражданам. «И скажи своим идиотам-дружкам, чтобы больше тут не появлялись!»