Первокурсник

– Она тоже, – Хайден кивает в сторону подруги, – но наряжалась не для Робина.

Я морщусь:

– Его что, серьезно зовут Робин?

Хайден смеется так мелодично, что во мне что-то переворачивается. Я так реагирую на все, что связано с ней. И всегда хочу чего-то большего.

– Ага. Она так разозлилась, что я вам рассказала. Она никогда в этом не признается, но единственная вещь, которая удерживает ее на расстоянии от этого парня, – его имя.

– Калеб ухватился за этот факт. Он заставлял меня слушать Bee Gees всю дорогу сюда.

– Вообще-то не так уж и плохо.

– Да, но это же такая древность! Они играли еще до рождения наших родителей. Наверное, родители Робина тоже древние.

– Может быть. Понятия не имею. Мне все равно.

Она хватает меня за руку, мы сплетаем пальцы, и она придвигается ближе:

– Прости, что тебе пришлось сюда прийти. Уверена, ты нашел бы миллион других дел вместо того, чтобы идти на концерт дерьмовой группы.

– Ничего. Главное, что с тобой, – говорю я совершенно искренне, притягивая ее к себе.

Она сжимает мою руку и с улыбкой замечает:

– Как-то слишком дружелюбно ты обо мне думаешь. Меня не задевает, что она опять говорит о дружбе. Она прекрасно понимает, что между нами нечто большее. Особенно после того, что случилось в машине.

– Я каждый день думаю о тебе слишком дружелюбно.

– Хмм, звучит интересно. – Она прижимается ближе. – Может, поделишься парочкой таких мыслей позже? Например, после концерта?

– Поехали ко мне? – предлагаю я.

– А может, ко мне?

Эта идея мне нравится больше. Меньше парней. Нет ревнивой кошки, которая может ее покусать. Возможно, не такой беспорядок.

– Договорились.

Мы оборачиваемся на Грейси и Калеба. Они спорят. Некоторые девушки из очереди повернулись к ним и откровенно пялятся на Калеба. Весело за этим наблюдать. Но ни Грейси, ни Калеб так не думают.

– Прошу тебя. Просто заткнись. Ты несешь какой-то бред, – резко говорит Грейси.

– О, детка. Меня так ранят твои слова. – Он иронично изображает страдания, положив руку на сердце и выпятив нижнюю губу. – Ну почему ты так поступаешь со мной?

– А ты почему так поступаешь?

– Как?

– Как придурок!

– Так, ладно. – Хайден отрывается от меня и оттаскивает Грейси от Калеба. – Нужно разрулить эту ситуацию.

– Чувак, она такая напористая, – говорит Калеб, когда я подхожу к нему. – Уверен, что она и в постели такая.

– Калеб, – вздыхаю я.

Он вопросительно смотрит на меня.

– Она пришла сюда, чтобы поддержать другого парня. Она не с тобой, – напоминаю я.

– Меня это не останавливает.

– Ты сам недавно сказал, что не любишь, когда девушки ломаются. Тебе нравится, когда они легко тебе отдаются. – Мне даже вслух говорить такое неприятно – но это его слова.

– Это было до того, как я встретил эту красотку. Да ты глянь на нее! – Он тихо присвистывает, нагло оглядывая Грейси с ног до головы.

– Как-то не думал об этом, – говорю я, хотя про себя признаю, что Грейси шикарная. Она высокая, длинноногая, с длинными каштановыми волосами со светлыми прядями, а когда злится, карие глаза приобретают золотой оттенок.

Мне нравится смотреть на красивых девушек – я же не мертвец. Но Грейси мне не интересна.

– Ясен пень, у тебя есть блондиночка. Тоже горячая. Ты только глянь. – Он обводит взглядом Хайден.

Мою Хайден.

Я пихаю его так, что он чуть не падает:

– Завязывай с этим!

Прекрасно понимаю, что он безобиден. И не переживаю – он не будет подкатывать к Хайден. Уверен, он помнит, что я заявил на нее свои права. Знаю, звучит ужасно – как будто я мачист и сексист, но так и есть.

Пока мы болтаем с Хайден, Грейси успокаивается и присоединяется к разговору. Калеб уткнулся в телефон, но тоже периодически встревает, чтобы показать, что он нас слушает.

Очередь наконец сдвигается с места. Нас запускают внутрь. Всем несовершеннолетним выдают браслеты, а это значит, что в баре нашу четверку обслуживать не будут[33]. Плата за вход минимальная, так что я плачу за всех. Я не выпендриваюсь – просто не хочу, чтобы Калеб тратился, он и так еле сводит концы с концами.

– Спасибо, чувак, – бурчит он, когда мы входим в темное помещение.

– Обращайся.

В клубе тесно. Потолки низкие. По всей длине дальней стены протянулся бар. На противоположной стороне – маленькая черная сцена, видавшая лучшие дни. На сцене двое парней проверяют динамики и остальное оборудование, тихо играет фоновая музыка. Девчонки бросаются к сцене, пихая друг друга, борясь за место с лучшим обзором.

– Они все пришли сюда ради Bat’s Cave? – потрясенно спрашивает Хайден у Грейси. Видимо, обычно эта группа не собирает такую толпу фанаток.

– Не уверена. Может быть, не все… Робин сказал, что многие придут на разогрев. Там выступает какой-то блондин с авторскими песнями о любви под гитару. – Грейси закатывает глаза. – Робин его ненавидит.

Хайден собирается ответить и уже открывает рот, но Калеб опережает ее.

– Робин ненавидит всех, потому что его зовут Робин, и из-за своего имени чувствует себя лишенным тестикул, – говорит Калеб высоким голосом и начинает смеяться.

Грейси резко поворачивается к нему:

– Я удивлена, что ты вообще такие слова знаешь.