Первокурсник

Очередь подвинулась еще на одного. Он взглянул на часы. Через полчаса нужно позвонить матери. Надо было прийти сюда раньше. И все же он проспал, невзирая на надрывающийся будильник, прилагавший все силы для того, чтобы разогнать его сон. Да-да, он уже не раз замечал, что вещи к нему неравнодушны и питают ярко выраженные симпатии и антипатии. Это звучало иррационально, но если бы он предпочитал "рацио-", разве пришел бы сюда? Как, впрочем, и остальные абитуриенты?

Вдруг очередь резко двинулась вперед, словно застоявшаяся многоножка, проверяющая, не украли ли у нее одну из ног. И вот, наконец, Десмонд оказался перед заветным столом (к тому моменту он уже на десять минут опаздывал со звонком матери). За столом сидел мужчина много старше Десмонда. Его лицо представляла собой морщинистую массу: словно серое тесто долго мяли, а потом наспех слепили что-то человекоподобное, воткнув посередине клюв каракатицы. Но в глазах, сверкавших под седыми лохматыми бровями, было жизни не меньше, чем в фонтане крови, бьющей из открытой раны.

И рука, которой он взял у Десмонда документы, была не похожа на старческую: большая, словно вздутая, с холеной белой кожей. А под ногтями грязь.

--Родерик Десмонд, я полагаю?

И голос у него был звучным, вовсе не похожим на старческий.

--Так вы меня знаете?

--Знаю о вас. Я читал несколько ваших романов на оккультную тему. Кстати, лет десять тому назад именно я забраковал вашу заявку на размножение отдельных частей вашей книги.

Именная табличка на лацкане поношенного твидового пиджака гласила: "Р. Лайамон ПКОНИИФ". Он и был председателем комитета оккультных наук и исторического факультета.

--Я признаю вашу работу по определению источника происхождения имени аль-Хазреда и доказательство того, что оно не арабское, блестящим образцом научного исследования. Я знаю, что это имя происходит не от арабских или семитских корней, но, признаюсь, не могу определить века, когда оно попало в арабский язык. Ваше объяснение того, что оно оказалось связано с йеменским аль-Хазредом и толкование его значения не как "сумасшедший", а как "тот, кто видит невидимое" было полностью верным.-- Он помолчал, а затем, посмеиваясь, добавил: -- Ваша матушка, должно быть, возражала, когда ее заставили прокатиться в Йемен?

--Н-н-никто ее не заставлял,-- опешил Десмонд.-- Но откуда вы знаете, что она...

--Я читал кое-что из вашей биографии.-- И Лайамон довольно закудахтал. Его смех гвоздем впивался в барабанную перепонку.-- Ваша работа об аль-Хазреде и знания, продемонстрированные в ваших оккультных романах,-- и есть главная причина, по которой вы были допущены к поступлению на наш факультет, несмотря на ваши шестьдесят.

Он подписал анкету и вернул ее Десмонду.

--Отнесите это в бухгалтерию. Вы из семьи долгожителей, не так ли? Ваш отец погиб при несчастном случае, но зато его отец дожил до ста двух лет. Вашей матушке восемьдесят, но она вполне может протянуть до ста. А вы... Вы имеете в запасе еще лет сорок _и вы это знаете_.

Десмонд был взбешен, хотя и не настолько, чтобы осмелиться это показать. И вдруг сумрачный воздух сгустился до мрака, в котором единственным светлым, даже люминесцентно светящимся пятном было лицо этого жуткого старикашки. Оно росло, распухало, наплывало... и внезапно Десмонд оказался внутри его и заблудился в серых морщинах. Никогда еще ему не было так плохо.

На тускло мерцающем горизонте плясали крошечные фигурки, затем они растворились в тумане и Десмонд провалился в удушающую черноту. Потом мрак рассеялся, и он обнаружил, что стоит, цепляясь за край стола, чтобы не упасть.

--Мистер Десмонд, и часто у вас такие приступы?

Десмонд окончательно пришел в себя и выпрямился.

--Очевидно, я слишком переволновался. Со мной такое впервые.

--Да-да, эмоциональный стресс,-- прокудахтал старик.-- Думаю, здесь вы найдете способы освободиться от подобных неприятных явлений.

Десмонд развернулся и вышел. Перед глазами все плыло, и он видел лишь смутные очертания фигур и предметов. Этот древний ящер... Откуда он может знать его самые тайные мысли? Или это просто объясняется тем, что старик читал его биографию, навел кое-какие справки и составил общую картину? Или было еще что-то, сверх?...

За то время, пока он торчал в очереди, небо успело затянуться такими мрачными грозовыми тучами, что на его свинцовом фоне горы Тамсикуэг почти растворились. По легендам давно вымерших индейцев, некогда здесь шла великая битва между злыми великанами и героем Микатунисом, которому помогал его друг Чегаспат, появившийся на свет магическим способом. Великаны убили Чегаспата, но и их самих Микатунис с помощью волшебной дубинки превратил в камень.