Первому игроку приготовиться

Я подставил ему ладонь для приветствия и плюхнулся на диван напротив. Эйч с самого нашего знакомства называл меня «Си», ему нравилось давать людям прозвища из одной буквы. Собственно, имя его аватара представляло собой транскрипцию латинской буквы «Н». Поэтому я часто называл его первым пришедшим в голову именем на эту букву — ну там, Хуберт, Харрис или Хоган. Это у нас была игра такая.

— Нормально, как сам, Хампердинк?

С Эйчем я подружился чуть больше трех лет назад. Он тоже учился на Людусе, в старших классах школы номер 1172 на противоположной стороне планеты от моей. Как-то в выходной мы случайно пересеклись в открытом пасхантерском чате и тут же спелись, потому что у нас были общие интересы. Вернее, единственный интерес — всепоглощающая увлеченность охотой за пасхальным яйцом и личностью Холлидэя. Едва начав говорить с Эйчем, я распознал в нем настоящего пасхантера с серьезным настроем на победу. Он знал кучу всего о поп-культуре восьмидесятых, причем не только канонические вещи. Он копал гораздо глубже, как настоящий исследователь. Полагаю, он распознал во мне родственную душу, потому что выдал мне свою визитку и пригласил заходить в Нору в любое время. С тех пор мы стали лучшими друзьями.

Дружба наша имела дух товарищеского соперничества. Мы вечно подкалывали друг друга, мерились крутизной и шансами первым записать свое имя на Доску почета, стремились переплюнуть друг друга в знании мельчайших подробностей жизни наших ровесников в восьмидесятые годы. Иногда мы вместе занимались исследованиями — обычно это заключалось в просмотре попсовых фильмов и сериалов тех лет в Норе. Ну и, конечно, мы упражнялись в видеоиграх, тратили бесчисленные часы, снова и снова проходя классические игры на двоих — Contra, Golden Axe, Heavy Barrel, Smash TV и Ikari Warriors. Эйч был лучшим универсальным геймером — если не считать вашего покорного слугу. В большинстве игр наши силы были равны, но в некоторых он меня просто раскатывал, особенно в шутерах от первого лица. Это был его конек.

Я ничего не знал о том, кто такой Эйч на самом деле, но подозревал, что дома, в реальном мире, у него не все в порядке. Он, как и я, целые дни проводил в OASISe. И хотя мы ни разу не встречались вживую, он не раз говорил мне, что я его лучший друг. Видимо, он был так же одинок, как и я.

— Что делал вчера после того, как ушел? — поинтересовался Эйч, бросая мне второй контроллер Intellivision.

Накануне мы ним несколько часов зависали в Норе, вперившись в старые японские фильмы про монстров.

— Фигней страдал, — ответил я. — Вернулся домой и прошелся по нескольким аркадам.

— Боишься потерять хватку? Перестраховщик.

— Да не. Просто захотелось.

Я не спросил, что делал он сам, а Эйч не стал вдаваться в подробности. Я знал, что он наверняка направился на Гигакс или еще какую не менее клевую планету и прошел пару-тройку квестов, чтобы набрать опыт, но у него хватало такта не распространяться об этом при мне. Эйч мог позволить себе путешествовать по миру OASISa, разыскивая Медный ключ, но он никогда не обсуждал это со мной и никогда не насмехался над тем, что я безвылазно торчу на Людусе, не имея возможности позволить себе телепортацию. И ни разу не оскорбил меня предложением одолжить денег. Таково было неписаное правило пасхантеров: если ты одиночка, ни от кого не принимай помощь. Те, кто не способен действовать самостоятельно, вступали в кланы, а мы с Эйчем кланы презирали, считая их участников неудачниками и позерами. Мы оба выбрали путь одиночки и не собирались сходить с него. Мы иногда делились своими соображениями по поводу Охоты, но это всегда были общие темы, никаких деталей.

Мы сыграли три раунда в Tron: Deadly Discs, — и я побил Эйча все три раза. Он с досадой отшвырнул контроллер и подобрал с пола журнал — древнее издание «Старлога», ежемесячного журнала о фантастических фильмах. На обложке красовался Рутгер Хауэр в рекламе фильма «Леди-ястреб».

— О, «Старлог»! — сказал я с одобрением.

— Ага. Скачал все выпуски из архива Инкубатора. Еще не все успел прочитать. Тут клевая статья про «Битву за Эндор».

— «Эвоки. Битва за Эндор», телефильм, вышел в восемьдесят пятом году, — тут же без запинки выдал я. Уж про «Звездные войны» и то, что с ними связано, я знал все. — Полная чушь. Темное пятно на истории «Войн».

— Много ты понимаешь, ушлепок. Там есть клевые моменты.

— Нет там никаких моментов. Это даже больший отстой, чем та первая байда про эвоков, «Караван смельчаков». Стоило назвать ее «Караван сосунков».

Эйч закатил глаза и погрузился в чтение. Он и не думал поддаваться на провокацию. Я посмотрел на обложку.

— Дашь почитать, когда закончишь?

Эйч ухмыльнулся.

— Сейчас угадаю: тебя интересует «Леди-ястреб»?

— Может быть.

— Ну да, ты же у нас фанат этого дерьмища.

— Отсоси.

— Сколько раз ты смотрел эти розовые сопли? Если даже меня заставил два раза их вытерпеть.

Теперь пришел его черед меня провоцировать. Эйч знал, что я питаю преступную слабость к этому фильму и смотрел его раз двадцать, если не больше.