Первоначальные сведения по оккультизму

Но этим не должна ограничиваться наша задача.

Идея, оставаясь в голове ее творца, невидима прочим людям.

Тот, кто может сообщаться с другими только посредством чувств, поймет лишь идею, доступную ощущениям.

Идея невидима. Чтобы сделать ее понятной, употребляют знаки различного рода. Основами знаков служат: голос, жест и написанные буквы. Запечатлевается же идея при помощи звука, движения и света 1.

1 F. d' Olivet «Lang. hebr. rest.» To же Claude de Saint-Martin «le Crocodile».

Займемся знаками, чтобы уразуметь способ, которым египетские жрецы излагали мысли, понятные для посвященных.

Чрезвычайно важны– для исследователя оккультизма сведения о происхождении наречий,

поэтому крайне любопытно проследить выводы двух замечательных ученых и прозорливых людей – Клода де С.Мартена – «Неизвестного Философа» и Фабра д'Оливе – достигших различным путем одинакового заключения относительно этого важного вопроса.

Оба негодуют на школу Сенсуалистов, восстановленную в последнее время людьми положительными, утверждающими, что наречия имеют совершенно произвольное, ничем не обоснованное происхождение. Оба они руководствовались в своих выводах основательным знанием еврейского языка.

Невольно является вопрос, кому же верить?

Тем ли, кто едва знает один или два новейшие языка, не изучив даже их происхождения, или тем, кто изучением всех древних наречий, достиг, наконец, знания трех основных языков: Китайского, Санскритского и Еврейского 1, служащих, с самого начала человеческого рода, провозвестниками возвышенного разума.

«С какой бы точки ни смотрели на происхождение человечества, коренной зародыш мысли мог быть ему передан только знаком, служившим основой мысли». 2

«Не думаю, чтобы я ошибался, заявляя, что слова, из которых состоят наречия вообще, и еврейский язык в особенности, есть не случайность произвола, как утверждают многие, но имеют в основе глубокий смысл. Я постараюсь доказать, что нет ни одного языка, которого нельзя бы было, при помощи грамматического анализа, свести к элементам неизменным и точным по существу, хотя бы способным изменяться до бесконечности по форме».

Эти элементы и составляют основу речи, которую я наименовал знаком. Они выражаются голосом, жестом и начертаниями букв. 3

1 F. d'Olivef'Lang. heb. rest.»

2 Saint-Martin «Crocodile», les Singes et les Idees.

3 F. d'Olivet «La Lang. hebr. restituee».

Дальше мы проследим и происхождение знаков. Как основание речи я назвал: голос, жест и буквы; как средства – звук, движение и свет, но эти свойства и средства не имели бы значения без творческой силы, независящей от них, но властной над ними, и сила эта – воля.

Я воздерживаюсь указывать на ее происхождение

– затруднительное для понимания, к тому же здесь не место такому объяснению, да никто и не станет отвергать существование воли.

Итак, членораздельная речь и жест утвердительный или отрицательный есть выражение воли. Она овладевает звуком и движением, для объяснения и проявления духовных эволюции.

Но если воля одна, то и все ее душевные движения должны быть одинаковы для всех существ, наделенных ею. Человек, выражающий свою волю жестом или интонацией голоса, испытывает ощущения, одинаковые с другим, делающим то же самое.

Утвердительные жесты и слово не могут выражать отрицания, и нет человека на земном шаре, которому нельзя было бы объяснить голосом или жестом, что его любят или ненавидят, и что желают или не желают принять вещь, им предлагаемую. Для этого не надо условливаться, тут действует сила быстро проявляющаяся и отражающаяся от одного волевого фокуса к другому.

Мне бы очень хотелось доказать, что без всякого соглашения и только вследствие влияния одной воли, жест или интонация голоса, назначенные для утверждения или отрицания, преобразуются в различные слова.

Отчего, например, происходит так, что слова «да» или «нет» при известной интонации голоса, получают совершенно противоположное значение. Если объяснение этого явления так просто, то почему происхождение слова неизвестно и по сие время?

Почему столько ученых, несмотря на исследование при помощи синтеза и анализа, не разрешили вопрос такой важности?

В человеческой речи нет ничего условного и я надеюсь дать это понять желающим внимательно следить за мной, но не обещаю доказать им эту истину математически точно. Она имеет слишком обширное значение, для того чтобы быть заключенной в алгебраическое уравнение.