Первоочередной

– Когда ты дописал книжку, она стала жить по своим правилам. Теперь люди там действительно умирают. Даже появилось Царство мёртвых, – на этих словах писатель вздрогнул. – Владения Злободуна распались на города-государства, и в каждом заправляют местные царьки. Назревает настоящая война, из которой мало кто выберется живым. Твой мир пытаются в неё втянуть. Если это случится, то миру, где живёт автор, придёт конец. Тогда уж и нам смерть.

– Но почему? – Дима больше не мог сидеть и принялся расхаживать вдоль надгробья.

– Я не знаю всего, друг мой. Автор лишь упоминал какую-то Ткань Повествования. Она рвётся. Это всё, что он мне сказал.

– Господи… – парень не мог подобрать слов, поэтому продолжил ходить, часто и тяжело вздыхая.

– Голубчик, если ты что-то понял, просвети старушку, – растерянно произнесла Наталия.

– Она осязаема. – Дима подошёл к призраку. – Понимаешь, осязаема. Это не метафизическая субстанция, а вполне себе настоящие квантовые струны.

– Многих безумцев я слышала в окружении кладбищенских стен, – девушка тоже встала. – Но подобного ещё не встречала.

– Почему же он тебе ничего не объяснил? – писатель ринулся в сторону склепа. – Хренов литератор. Бестолочь. Драматург недоделанный.

– Я не понимаю, – Наталия поплыла вслед за Димой.

– Ты не могла появиться по щучьему велению. Одного желания писателя недостаточно…

Парень вбежал в склеп и начал его обыскивать.

– Что происходит? Объясни немедля! – девушка по-настоящему рассердилась.

– Ты сейчас сама всё увидишь, – Дима с обалдевшим видом буквально на секунду вынырнул из-за статуи и продолжил ковыряться.

– Прояви уважение к покойнице! – Наталия попыталась топнуть ножкой, но, к сожалению, не смогла. Ступня прошла сквозь землю.

Парень самому себе напоминал сейчас Доктора Что-Где-Когда. Тот постоянно творит феерическую дичь с абсолютно шизанутым видом, но в итоге оказывается прав. Интересно, в реальном мире он тоже есть? И сохнут ли девушки по Мэтту Смиту так же, как местные?

Не важно!

Всё это абсолютно не важно!

Дима не стесняясь проводил рукой по статуе, пытаясь нащупать хоть что-то. Какой-нибудь портал, воронку, кратер. Совсем недавно призраки в этом мире были невозможны, но что-то изменилось. Надо понять, что именно.

Шершавые от времени изгибы не таили в себе ничего примечательного. Обычное изваяние, коих в Питере с избытком.

Но что-то же должно быть!

Как иначе автор создал призрака в мире, где никакой магии нет в помине? Всякая мистика творится разве что в паршивой книжонке “Второстепенный”, которую Дима уже видеть не может. Она служит единственным проводником между реальностью и миром эскапистов. Ну и кот Обормот хорошо так шалит. Только он сейчас пересекает какой-нибудь океан и даже ухом не поведёт без крайней необходимости.

Ну же, думай.

Писатель припал к самому полу, постукивая по бетонной плите. Надо искать какой-то разлом. Какое-то несоответствие.

В голове всплывали одна за другой разные статьи, которые Дима читал на досуге.

Прыжки через вышестоящее измерение. Сворачивание лишних измерений до геометрических фигур. Безумная чехарда пространства вариантов, где существует каждая возможная Вселенная.

Неужели это реально?

Да! Потому что на Диму гневно смотрит призрак девушки. И рвётся ткань повествования, высвобождая место тёмной материи, которая безжалостно поглотит все нити, объединяющие миры.

Ещё совсем недавно не было никакой Наталии. Её появление – огромная ошибка мироздания. Фатальный сбой в системе, который возник прямо на этом месте. Ну не могло оно пройти бесследно.

– Господи Всевышний, вразуми этого юношу, – затянула молитву Наталия.

Ноги порядочно затекли, однако Дима продолжал мужественно осаждать статую и склеп целиком.

– До чего же здесь темно! – посетовал писатель, выпрямляясь.

Наталия от громких криков перешла к шёпоту и больше не мешала думать.

Всё-таки, молчание – золото. Тем более, у женщин.

Пусть и призрачных.

Дима озадаченно посмотрел вокруг, включая штурманский эхо-локатор – почти как у летучей мыши, только воображаемый. Стены, стены, пол, статуя, стены, Наталия, снова стены и пол. Всё не то.

И всё не так.

Когда твоя девушка мертва…

Писатель помотал головой. Иногда его чересчур заносит.