Первооткрыватели Курских древностей. Очерки истории археологического изучения южнорусского края. Советское краеведение в провинции: взлёт и разгром (1920–1950-е годы)

Он же в основном вел научное и техническое редактирование печатных изданий краеведческого общества, которые по своему объему и систематичности если и не превзошли дореволюционную периодику историко-краеведческого профиля, то сравнялись с ней: сперва 2 выпуска «сборника по природе, истории, культуре и экономике губернии» – «Курский край» (1925-26), а затем и регулярные «Известия КГОК» (1927, № 1–6; 1928, № 1–4; тираж от 600 до 1000 экз.); отдельных брошюр и листовок.

На своей II конференции в октябре 1925 г. курские краеведы переименовали своё Общество в губернское. В этот период оно достигло своей максимальной, пожалуй, численности – в Курске более или менее регулярно посещали заседания краеведов, вели собственные разыскания в этом направлении около 50 человек («27 педагогов, 3 агронома, 2 рабочих, 7 разных», согласно подсчетам Г.И. Булгакова). Выделилась новая – юношеская секция (до 20 человек).

III конференция (май 1927) обсуждала уже первые отчёты с мест (сеть уездных отделений к тому времени расширилась за счёт Суджи, Глушкова, Коренева, Белой). В работе каждого из уездных филиалов участвовало человек по 20–30.

Тогда же встал вопрос о переходе к плановому (в духе социалистического времени) изучению края, прежде всего его естественно-производительных ресурсов. Такая постановка вопроса не спасла краеведческий актив от окрика со стороны «партийной прослойки», чьи рьяные представители строго предупредили ветеранов местной историографии от чрезмерного уклонения в область культурно-историческую, в ущерб злободневным интересам политики и экономики.

В 1928 г. Курск слушали на заседании Центрального бюро краеведения (ЦБК) в Москве. Перед тем с инспекторской проверкой город посетили руководящие сотрудники этого органа: И.М. Гревс, Н.П. Анциферов, Т.Б. Лозинская – все высококультурные, доброжелательные к провинциальным коллегам люди [14]. В итоге на ЦБК постановили «признать в общем и целом линию работы краеведческих организаций Курской губернии и, в частности, Курского губсовета Общества краеведения, правильными»[15] и рекомендовали, как водится, «усилить» в краеведческой работе и то, и сё, и пятое, и десятое.

КГОК переписывалось не только с ЦБК, но и со многими другими родственными инстанциями и объединениями из разных регионов СССР, обменивалось с ними печатными изданиями. Заведующий белгородским музеем Павел Иванович Барышников даже собрал по почте обширную коллекцию уставов и программы различных краеведческих обществ и музеев. В получившемся сборнике (12 печатных листов, остался неопубликованным) составитель отмечал: «Судя по имеющимся у меня материалам, краеведное дело и музейное хорошо идет в Воскресенске и Дмитрове (Московской губернии), Вологде, Рязани, Костроме, Пскове, Новгороде, Гомеле, Владикавказе, Иваново-Вознесенске, Чите, Хабаровске и др. местах»[16].

И всесоюзный читатель историко-археологической литературы, в свою очередь, был осведомлен о публикациях курских краеведов благодаря соответствующим библиографическим обзорам в центральной печати [17].

Как видно, с внешней, организационной стороны деятельность советских краеведов 1920-х гг. производит вполне благоприятное впечатление. Именно таковое лежит в основе восторженных оценок соответствующего периода местной историографии многими ее новейшими исследователями. Однако если сравнить возможности и реальные дела, планы и отчеты курских исследователей родного края за эти несколько лет, то историографическая картина окажется более сложной.

Пожалуй, наибольший вклад местные любители старины внесли в просвещение земляков. Популяризации историко-археологических и прочих научных знаний среди школьников, студентов, взрослых горожан и крестьян в Курске и его уездах краеведами тех лет уделялось самое пристальное внимание. В Доме работников просвещения был развернут «Уголок краеведения» (до 80 диаграмм); опубликован пакет «программ-инструкций исследовательских работ» по всем секциям КГОК, начиная с культурно-исторической; разработаны и неоднократно опробованы маршруты экскурсий на Шуклинское и Ратское городища, с объяснительными лекциями о характере этих памятников славянорусской истории [18].