Первопонятия. Ключи к культурному коду

…Жизнь не могла возникнуть случайно. Мириады обезьян, стучащих громогласно и произвольно по клавишам пишущих машинок, не могли бы дословно повторить произведения Шекспира по той простой причине, что вся наблюдаемая вселенная недостаточно велика, чтобы вместить необходимые для этого эксперимента орды обезьян, пишущие машинки и корзины для бумажного мусора. То же самое относится и к живой материи. Вероятность стихийного образования жизни из неодушевленного вещества составляет один шанс из множества, выражаемого числом с сорока тысячами нулей. Ни на этой планете, ни на любой другой не было первичного бульона, и если начало жизни не случайно, она должна быть созданием целеполагающего разума[440].

В известной книге Нассима Талеба «Черный лебедь» (2007) описываются редчайшие, непредсказуемые события, происходящие вопреки всем вероятностям и ожиданиям и оказывающие огромное воздействие на судьбы индивидов и всего человечества. Метафорически такие события именуются «черными лебедями», поскольку последние редко встречаются в природе. Задним числом специалисты пытаются рационализировать эти явления, вписать их в ряд закономерностей, установить причинную связь. Но каждое событие – черный лебедь – взрывает любую закономерность и оказывается столь же внезапным и непредвиденным, как предыдущие. Среди «черных лебедей» последнего столетия: Первая мировая война, распад Советского Союза, стремительное развитие Интернета, пандемия коронавируса… Такие события нельзя ни предвидеть, ни избежать, можно лишь научиться сглаживать их негативные последствия и усиливать позитивные. В духе этой концепции резонно предположить, что не только конкретные исторические события, но и жизнь в целом, возникшая около 4 миллиардов лет назад, и Вселенная, возникшая почти 14 миллиардов лет назад, – это тоже черные лебеди, поскольку они необъяснимы из предыдущего или вообще не имеют предыдущего; ведь лишь с рождением Вселенной и возникает само время.

Когда-то религия рассматривалась как область чудес и фантазий, а наука – как единственно точное и доказательное свидетельство о мире. Но современная наука открывает миры, которые не уступают в чудесности самым необузданным мифологическим фантазиям древних. По мере того как наука заглядывает по ту сторону наблюдаемой материи, в те области, которые еще недавно считались фиктивными или чисто интуитивными, традиционное ее противопоставление религии отпадает. Каждый смелый шаг науки убеждает нас в том, что, перефразируя Гегеля, действительность чудесна, а чудесное действительно. Чудесен невидимый ген, «пралогос» всего живого. Чудесны элементарные частицы, которые выступают еще и как статистические волны. Чудесны черные дыры – и белые, которые пока еще не открыты. Чудесен вакуум, порождающий из себя энергию виртуальных частиц. Чудесно, что из взаимодействия наблюдателя и объекта с каждым квантовым событием возникают параллельные, ветвящиеся миры, и наша Вселенная, возможно, – лишь один из них. Чудесен кот Шредингера, одновременно живой и мертвый. Чудесно, что можно создавать клоны и гибриды разных живых существ. Чудесны компьютеры, созданные людьми, но способные перерабатывать информацию, превышающую вместимость человеческого мозга. Чудесна Всемирная паутина, передающая мгновенно наши мысли и облики на любые расстояния. Чудесны виртуальные миры, которые по степени своей чувственной достоверности все более приближаются к реальным.

Конечно, нельзя забывать, что у чудесного есть свои степени и оттенки и оно требует не бездумного восхищения, но способности трезво понимать и ценить каждое отдельное чудо на шкале вероятного-невероятного, объяснимого-необъяснимого.

Мы все больше убеждаемся в том, что наука и религия призваны совместно создавать как можно более интересное, захватывающее повествование о мироздании в целом, включая духовную жизнь, возможные вселенные, жизнь после смерти. В этой «авантюре разума» религия и наука сопутствуют друг другу: религия предъявляет прозрения, догадки, откровения, тогда как наука, даже выдвигая самые «безумные идеи», кропотливо работает над поиском доказательств, чтобы сделать невероятное – несомненным. Таким образом, сообща они могут охватить все мироздание в соотнесенности его тайн и ключей, загадок и разгадок, чудес и очевидностей.