Первопричина 3: СССР, любовь и магия (СИ)

Снимаю с неё туфли и как только снимаю последний…

— Я хочу видеть твои бесстыжие глаза, — переворачиваясь на спину выдыхает Лена. — Хочу навсегда запомнить твоё выражение лица. Мерзкую улыбку. Грубое рычание хищника. Боль… Б… Бу…

— Тошнит? Тазик принести? — интересуюсь и тут же уворачиваюсь от пощёчины.

Глядя на совсем неважно выглядящую женщину вздыхаю,

желаю спокойной ночи и выхожу. Встаю у двери… В комнате слышится возня, грохот, мат и шебуршание. Дверь с грохотом распахивается. Лена едва удерживаясь на ногах сдувает упавшую на лицо прядь волос. Кривясь рычит…

— На, извращенец проклятый! — сунув мне в руки какую-то фиолетовую тряпку нагло улыбается она. — В коллекцию.

— Спасибо, — развернув тряпку, которая оказывается трусами выдыхаю и прижимаю их к груди. — Вот это удача. За один вечер два трофея. Ты если что зови меня. Правда чистые я не возьму, меня ношеные привлекают. Такие… Желательно промокшие. У них свой особый аромат… Подкинешь ещё парочку? А ты только плавки носишь или у тебя и стринги есть?

— Да пошёл ты! — кричит она и едва не прищемив мне голову захлопывает дверь. — Урод! Ы-ы-ы! Ненавижу…

— Я тебя тоже люблю, Леночка. Спокойной ночи, — улыбаюсь закрытой двери из-за которой доносится плачь в перемешку с матом: — Фу блин, трусы. Надо в стирку бросить. И руки помыть. А то эти кружева подозрительно влажненькие.

Бросив предмет одежды в корзину для белья, мою руки запираю входную дверь, ухожу в свою комнату, раздеваюсь, падаю на кровать и…

— Будет весело, — устраиваясь поудобнее усмехаюсь. — Ну, а пожить и в общаге можно. Ничего страшного в этом нет.

Однако… Меня напрягает возрастающий с каждым днём градус безумия. Особенно безумие Лены. Ведь если разобрать то всё что она наговорила… Почему-то мне кажется, что она этого хотела. Но как? Я же не… Ну да, теперь я милфхантер, тут я даже поспорить не смогу. А когда мне начали нравится большие и сильные женщины? Вроде бы не было за мной таких наклонностей. Само как-то вышло. А Лена…

Она определённо хотела этого. Я конечно, не знаток, таких случаев как с Некрасовой у меня не было. Но, мне кажется, то есть я в этом уверен, женщины намокают не от злости, а в случаях возбуждения. Хотя чёрт его знает, тут всё не так. Но если так, то дело плохо. Очень плохо…

****

Утро, просыпаюсь от убойного перегара в лицо. Кто-то, я даже знаю кто, сидит на кровати, хрипло дышит мне в лицо и судя по ощущениям шарит рукой под подушкой.

Делая вид что всё ещё сплю, чмокаю губами, переворачиваюсь и укладываю голову на колени Некрасовой. Вздыхаю, утыкаюсь носом в её живот, рукой обнимаю. Лена от этого вздрагивает, задерживает дыхание и пытается сбежать. Понимая что не разбудив меня этого сделать не получится, судорожно выдыхает и что-то бормочет.

Судя по звукам Лена всхлипывает и осторожно касается моих волос.

— Прости меня… — шепчет она.

— Принимается, — резко переворачиваюсь на спину и смотрю на неё.

— Так ты не спишь! А зачем тогда прикидывался?

— Испугался. Взрослая женщина, устроившая мне две сцены ревности подряд, проникает в комнату и что-то ищет под подушкой. Кто знает, вдруг ты совсем взбесилась и захотела мне на лицо кислоты налить? Ну или горло перерезать? Не знаю что у тебя в голове творится. Теряюсь в догадках.

— Игорь… Я не… Ты обманул меня. Никаких трусов под подушкой нет.

— Ты за кого меня принимаешь? Чтобы я и под подушкой их держал. Пф-ф-ф… Они в шкафу, на второй полке. В пакете. Чтобы запах не выветрился.

Лена тут же спрыгивает с кровати, бежит к шкафу, открывает и выбрасывает вещи. Не найдя искомого, выдыхает и отворачивается. Тут же поворачивается и упирает руки в бока…

— Мои верни.

— У меня их нет.

— Куда ты их дел?

— В корзину бросил. Можешь посмотреть. Там они.

— Я… Ой… Я дура, да? Слушай, прости. Давай забудем об этом. Я просто перебрала. И вот… Но и ты. Вообще это ты виноват.

— Я? Так я тебя не спаивал, ты сама неплохо справилась.

— Ты объявил меня девушкой!

— А ты что, парень что ли?

— Нет, ты объявил меня своей девушкой. Меня!

— Ладно, ты не моя девушка. Довольна?

— Нет! Ты не можешь так! То есть… Почему?

— Почему что? Лен, тебе бы проспаться. А то… Моя твоя не панимаит. Что ты хочешь от меня? Да, виноват. Хотел наладить с тобой отношения, потому что ты единственный близкий мне человек в этом чужом мире. Да, перестарался и у меня не получилось. Извини. Больше так не буду. Честное пионерское. Правда я ещё не пионер, но скоро им стану.

— Нет, подожди, — мотает головой Лена. — Мне нравится.

— Что-то я не заметил, — отворачиваясь от неё и укрываясь одеялом громко ворчу. — То цветы не те, то ресторан не такой. То меня в измене обвиняет и тут же насильником назначает. Что теперь от меня хочет, сама не понимает. Это даже не женская логика, а вообще хрен пойми какая. И вообще, шесть утра, дай мне поспать. Мне ещё съезжать сегодня.

— Куда съезжать?

— Туда, куда ты меня вчера, то есть сегодня выгнала.