Первопричина 3: СССР, любовь и магия (СИ)

— Ещё чего. Ты бы шёл, по делам. Мне домой надо, меня парень ждёт.

— Ох ты, парень. Это тот малолетка? Самой-то не стыдно

— А тебе какая разница?

— Беспокоюсь. Мы же не чужие. Встречались…

— Не встречались. У нас ничего не было. Тот совместный обед, с которого ты сбежал не в счёт. Те сплетни о том что у нас с тобой было тоже. Так что надо?

— Подумал, понял, — улыбается Радищев. — Мы подходим друг другу. Да чего ты ломаешься. Пошли, посидим…

От ненависти и отвращения глаза заволакивает красной пеленой. От вида Радищева закипает ярость. Подхожу к нему, зарычав хватаю за горло и видя как тому становится плохо ставлю на колени.

— Слушай меня ты, урод, — сжимая его горло рычу. — Ты, сейчас, навсегда забудешь про меня. Отвалишь и больше никогда не подвалишь. Я не только лечить, я и убивать могу. Ещё один такой подкат ко мне или если ты по скудоумию, или даже случайно окажешься рядом с Игорем, тебя от меня даже спецназ КГБ не спасёт. Я тебя найду, найду и изуродую. Ты плакать будешь, пощады просить, умолять. Но тебе это не поможет. Понял?

— Понял, — кивает бледный Радищев. — Отпусти.

— Я тебя предупредила, сучонок. Пошёл отсюда. Козёл. Подумал он. Быстро!

Встаю, отряхнув руки поправляю шапочку. Мило улыбаюсь упавшему на пол Радищеву…

— Н-некрасова, — заикается, видимо, на шум вышедшая Маша. — Иди домой… Радищев, ко мне в кабинет. Бегом!

Ха… Ну сейчас ты ещё и от Грибочкиной получишь. Так и надо. Ходят тут уроды всякие. Надо было ему по яйцам зарядить… Так!

Хватаю телефон, набираю номер и после двух гудков…

— Лен, а я тебя уже искать идти хотел. Ты как?

— Игорь… Всё хорошо! Устала только очень. Смертельно. Прости, сегодня ужин приготовить не смогу. Закажем…

— Зачем? Я сам всё приготовил. Не шедевр, конечно, но вроде вкусно. Тебя встретить?

— Сама доберусь…

— Ну тогда жду. Пойду ванну тебе наберу.

— А… А… Спасибо…

— За что? — удивляется Игорь. — Всё давай, не задерживайся. Я тебя жду. Люблю.

— Меня ждут, — убирая телефон выдыхаю. — Обо мне заботятся… Меня любят… Уи-и-и-и!

Глава 19

Среда. Школа. Игорь.

Перемена после второго урока. Таня намекнув что вечером зайдёт ушла в учительскую. В курилку идти не хочу, там засада в виде Громовой и Ивановой. И тут я ничего не понимаю. Да, отец Ивановой тот директор, который в банке. КГБ на меня вызвал. Ну так всё хорошо закончилось. Во всём разобрались. Да и особо расстроенным он тогда не выглядел. Тогда почему эти две ко мне прилипли? Ходят, наезжают. Хотя, я знаю ответ. Знаю… Запечатление.

— Скворец, — заглядывает в класс Резнов. — Ты курить идёшь?

— Не, там эти ненормальные. Потом как-нибудь… Жень, ты здесь?

Женя не отвечает… Но это не значит что её нет. Она может сидеть за партой и просто молчать. На ощупь… Да как-то неудобно. Вдруг за что-нибудь схвачусь.

— Скворцов! — оттолкнув Резнова залетает в класс Громова. — Глянь чо умею. Хоба!

Дойдя до меня, Ольга встаёт на руки. Поворачивается спиной ко мне, поднимает левую руку и держит юбку.

— Охренеть… — выдыхает Резнов.

— Ну как? — стоя на одной руке спрашивает Громова.

— Класс! — пытаясь оторвать взгляд от её попы показываю большой палец.

А там есть на что посмотреть… И попа замечательная, то есть большая и даже с виду очень упругая. И бёдра плотные… Ну и стринги чёрные.

— Спасибо!

— Может ты перевернёшься? — отворачиваясь спрашиваю.

— А тебе что, не нравится? — вытолкав в коридор Резнова и показав ему кулак заходит в класс Иванова.

— Ну…

— Ну? — встав на ноги вопросительно смотрит на меня Громова.

— А вы какой реакции от меня ждали?

— Хоть какой-нибудь.

— Девчонки, — выдыхая укладываю свою больную в прямом смысле голову на парту. — Ну не смешно это. Вот эти якобы наезды, злость, сказка про расстроенного отца. Вы что от меня хотите?

— Встречаться! — грохнув кулаками по столу восклицает Громова. — Ты нам нравишься. У нас случилось запечатление.

— Ой дура, — закрыв рукой глаза стонет Иванова.

— Нда… А то что у меня уже трое, вас не пугает?

— Третья кто? — садятся они ко мне на парту. — Говори!

— Женька.

— Да она же замухрышка! — восклицает Маша. — Ты посмотри на нас. Красивые, особенно я, но Олька тоже ничего. Умные! Я. Из хороших семей. Обе. Лучшего варианта тебе не найти. Тем более, теперь тебе от нас не отвертеться. Никогда. Запечатление, оно навсегда.

— Девчонки… Девочки, вот сейчас слушайте внимательно. Я не против. Вы мне нравитесь, я сам готов за вами таскаться. Особенно за Олей. Но вы поймите, когда вы рядом, мне так больно, что я сдохнуть хочу.

— Запечатление, — проигнорировав мои слова говорят обе.

— Вы прикалываетесь? Я вам говорю что мне больно. Невыносимо. Да блин с этой болью что вы у меня вызываете, даже поставленный удар ниже пояса как лёгкая щекотка.

— Запечатление, — снова проигнорировала меня говорят они.

— Вы что не слышите? Оля, Маша, мне больно! Вы… Иванова, о чём я сейчас говорил?

— Ты ничего не говорил, — пожимает плечами Маша. — Сидишь, бормочешь что-то невнятное.

— Вы не шутите?

— Да нет, — размахивая руками говорит Громова. — Мы реально запечатлены. Это факт.

— Это фак… Подождите…

Они что? Они не слышат меня? Или прикалываются? А ну-ка…