Первопричина: Лагерь смерти (СИ)

Поезд близко, подбираюсь, напрягаюсь и как только пыхтящая и пускающая клубы пара хреновина подъезжает, прыгаю на неё. Пластом… Прилипаю к броне, приложив голову к металлу смотрю внутрь… Нет, людей не вижу. Но оружие в руках, каски, лопаты в руках кочегаров потому что двигаются вижу.

Там человек двадцать. Хм… Интересно. Очень интересно. А ещё там человек с золотыми зубами. Походу машинист. Ладно, пора.

Переползаю на крышу. Нахожу люк, усилием воли открываю. Сверху спускается Роза зависает рядом…

— Бери Белку и выносите пассажиров. Осторожно. Не подставляйтесь. Как закончите жду вас здесь.

Роза кивает и улетает. Я же замечая что поезд набирает ход, хватаюсь за люк…

— Я что, орк что ли? Зачем мне под пули подставляться? Делаем так.

Приложив руки к корпусу, закрываю глаза и тут… Всё оружие, даже холодное прилипает к кабине и прирастает. Каски резко сжимаются раздавливая солдатам головы. Золотые зубы срастаются между собой и прилипают к полу. Надеюсь что сидят крепко и прилипают вместе с хозяином но не суть.

Улыбаясь открываю люк, спрыгиваю внутрь и вижу… Передо мной открывается крайне занимательная картина. В огромном, я не побоюсь этого слова отсеке, в повалку лежат безголовые солдаты. Трое кочегаров, несмотря на сажу бледных, подняли руки вверх. Машинист лицом прилип к полу. Перепуганный офицер смотрит на меня круглыми глазами.

— Гутен так, — киваю им. — Нда… Картина Репина — не ждали. Русский понимаете? Если нет, то советую или резко научиться, или пробудить способности полиглотов. Кочегары, уголь в топку. Ты, морда фашистская, сюда двигай. Машинист, встать! Хенды, это самое, вверх и разгоняй аппарат. Ну чо, суки. К вам пришёл коммунизм. Рады? Работать!

В отсеке начинается движуха, кочегары хреначат уголь в топку. Машинист, пытаясь разомкнуть челюсти крутит вентили и передвигает ручки. Офицер…

— Что везём?

— Снаряды, — сглатывая кивает он. — На фронт.

— Вы где сволочи так русский выучили? Ты же, падла, даже без акцента шпаришь.

— По приказу. Язык врага надо знать.

— Так что везёте? Отвечай, иначе жизнь твоя резко оборвётся. Я тебя живьём в топку засуну.

— Снаряды с газом, — понимая что молчать не стоит кивает офицер. — Производная «Первопричины.»

— В цистернах что?

— Жидкая форма. Особо ядовитая при контакте. Вызывает тяжёлое отравление и смерть. Без противоядия, никаким антидотам не поддаётся. Господин… Я…

— Не виноват? Тебя заставили. Ты и воевать не хочешь. И русских убивать тебе противно. Особенно тебе противно убивать их вот таким способом. А дома, в Германии, у тебя семья. Родители, молодой ещё. Ты очень хочешь, чтобы эта бессмысленная война закончилась и ты смог вернуться. Я прав?

— Да… Я не вижу смысла в войне. Я…

Хватаю офицера и засовываю его в топку. Поворачиваюсь к кочегарам и охреневшему машинисту: — Когда прибудем? Да открой ты рот.

— Через час, — стонет машинист. — Если разогнать то раньше.

— Не, так и едем. А зубы? Больно? Больно, по глазам вижу. Одно неверное движение и будет ещё больнее. Если не хочешь последовать за командиром, дёргаться не станешь. Понял?

Все всё поняли. Все работают, на меня стараются не смотреть. Вскоре, в отсек забираются Роза и Белка. Обсуждаем план, вносим коррективы. После чего более подробно допрашиваем машиниста и отправляем его в топку. Кочегаров убивает Белка.

— Не рано? Кто поезд поведёт?

— Мы, Роза, мы. Больше кислорода в топку. Я пока снаряды подготовлю.

Роза вытягивает руки, силой мысли открываю топку, после чего девушка нагоняет туда кислород. Паровоз от такого бесится и заметно прибавляет скорости. Сам же прикладываю руки к корпусу и тянусь к снарядам. От чего прихожу к выводу, что подрывать их придётся вручную. Снаряды готовы, внутри какая-то пакость из «Первопричины.» Но вот взрыватели… Им для подрыва нужен удар и это не есть хорошо. Потому что если свалить, дотянуться будет увы нереально. А это значит… Это значит придётся ехать до передовой, что опасно. Но… Раз уж начал — побеждай.

— Белка, Роза, нам придётся ехать, до конечной. Поэтому… Ветрова, как скажу убираешься отсюда и держишься повыше. Белка, ты со мной. Устроим вакханалию, ты это умеешь. Начали.

Лопатой забрасываю в топку уголь, Роза выдаёт кислород чем выводит котлы на критический уровень. Белка нервничает, но при этом начинает злиться.

— А это обязательно? — спрашивает Катя. — Может раскочегарим и на этом хватит? Ты же не остановишься?

— Не-а… Так, мы близко. Роза, уходи. Белка, на крышу. Шустрее.

Забираемся на крышу, Роза поднимается как можно выше. Сижу, смотрю и да… Мы на передовой. Впереди немецкие тылы. Они видны и впечатляют. Техника, склады, казармы. Наверняка народу здесь…

— Белка, — прижав руки к крыше улыбаюсь. — Я люблю тебя.

— Псих! Я тебе тоже. Устроим им!

Ещё пять минут, и мы почти на месте. Проскочивший станцию поезд вызывает переполох, солдаты начинают бегать. Всё вокруг приходит в движение…