Первопроходцы

Яркие и своеобразные тенденции в развитии духовной и материальной культуры не исчезали и в более позднее время, а особенно ярко проявились в неолитическую эпоху на Ангаре. Пять-шесть тысяч лет назад в Восточной Сибири происходит формирование оригинального комплекса охотников и рыболовов, отличного от мира оседлых рыболовов и земледельцев Дальнего Востока.

Продолжает развиваться реалистическое искусство, анималистическое в основе. В неолитических захоронениях встречаются изображения рыб, в том числе плоские костяные, вероятно, служившие шаманскими амулетами. Имеются и изображения лосиных головок, представляющие собой навершия шаманских жезлов-тростей типа бурятских шаманских конных тростей.

Но наиболее многочисленны в ряду памятников искусства, оставленных древними племенами ангарской и ленской тайги, петроглифы, охоте за которыми Окладников посвятил многие годы своей жизни.

Первая встреча с первобытным искусством народов Сибири потрясла его. "Охваченные глубоким волнением, — пишет Окладников, — как зачарованные, переживали мы на Шишкинских скалах волнующие часы встречи с первыми художниками человечества. Перед нами пробивался маленький, но уже чистый и звонкий ручеек искусства, которому предстояло в будущем стать могучей полноводной рекой. Оставалось только идти все дальше и дальше, по изгибам этого ручья, навстречу последующим тысячелетиям: от искусства палеолита к неолиту, от неолита к бронзовому, а затем и к железному веку".

Наиболее ярко и полно искусство неолитического периода представлено на Ангаре, на знаменитых Каменных островах. Первая встреча с петроглифами Ангары произошла у Окладникова в 1935 году, когда только намечалось строительство будущих электростанций на этой реке-труженице.

Спускаясь по Ангаре на небольшой рыбачьей лодке, вблизи деревушки Егоровой, остатки которой теперь уже давно залиты Братским морем, путешественники увидели величественные контуры первого Каменного острова. Угрюмые, круто обрывающиеся к воде скалы, сложенные плотным песчаником, отполированным водой и ветром до блеска, вызывали у первобытных людей суеверное чувство страха и из поколения в поколение о них передавались предания и легенды. За первым Каменным островом встает второй, еще более неприступный и величественный, за ним — третий. Так стояли словно стражи, охраняя входы в большую Ангару, три Каменных острова. А над скалами, словно зеленый венец, шумели вековые сосны и ели. Стояли… потому что сейчас над ними бескрайняя гладь Братского моря. Сокровища Каменных островов сохранились только в иллюстрациях и описаниях, опубликованных в книгах Алексея Павловича. Правда, часть уникальных рисунков была выпилена заботливыми руками сотрудников Братской комплексной археологической экспедиции, которой он в течение многих лет руководил.

На Каменных островах были десятки, сотни прекрасных рисунков. Одни — выбитые точной и упорной рукой мастера, другие прорисованы краской, то темной густого тона, то светлой и нежной. Рядом с законченными изображениями животных как бы эскизные наброски, по какой-то причине так и оставшиеся незавершенными. Возможно, древнему художнику достаточно было нанести часть рисунка, чтобы мысленно представить всю композицию. Многие рисунки становились заметными лишь при определенном освещении. Особенно четко и рельефно они выступали на восходе, когда первые лучи солнца прорывались из-за горизонта и освещали, словно прожектор, композиции, выполненные древними художниками несколько тысяч лет назад, а также на закате, когда под косыми лучами из глубины скал как бы выплывали четко очерченные, ясно видимые. Но проходило несколько мгновений — и вместе с закатившимся солнцем исчезали и некоторые рисунки. Потом приходилось прилагать немало терпения, чтобы вновь проследить ту или иную композицию.

Внутренний мир древних художников был удивительно богат. Вот перед вами задумчиво стоит красавец лось. Тяжелая голова его низко опущена. Усталость животного подчеркивает низко опущенная голова, отвисшая нижняя губа и грузность туловища. Несколько шагов вперед вдоль скалы — и новая композиция. Вверх по склону бесшумно мчится стадо лосей. Бег их стремителен и мощен. Сколько экспрессии в этом непреодолимом движении вперед! А рядом совсем удивительное изображение головки лосихи. Любовно очерченный контур. Длинные уши напряжены, и создается впечатление, что они сейчас нервно вздрогнут, чутко вбирая лесные шорохи. Но самое удивительное — глаза. Сквозь тысячелетия они внимательно и настороженно смотрят на вас словно живые. В них столько выразительности, красоты и грусти. Недаром этот рисунок был назван "Лесной Мадонной".

Вот еще один рисунок. Странные волнообразные полосы. Они извиваются, сплетаясь в какие-то замысловатые клубки. Мгновение — и на конце каждой такой линии обозначаются змеиные головки. Конечно же, это изображения змей. Гибкие жгуты их как бы сплетаются друг с другом и снова расплетаются.