Первородный грех. Книга первая

– Нам следует не откладывая договориться о том, что мы им ответим, – сказал он. – Завтра к находящемуся в моей комнате телефону мы подключим магнитофон. Начиная с этого момента на все звонки отвечать буду я. А пока мы должны приготовиться к наиболее вероятному развитию событий. Надо разработать тактику действий. Мы должны условиться о наших ответных шагах. С вашего согласия, я сейчас же начну вас инструктировать.

Тусон

Впервые за все время операции его охватывает паника.

Чем бы там она ни болела, ее состояние становится критическим. Она находится в сознании, но из-за стучащих зубов и трясущихся конечностей едва может говорить. Она похожа на марионетку, которую дергают за ниточки безумные демоны.

Именно эта безудержная дрожь и пугает его больше всего.

Он дает ей таблетки, и она жадно глотает их, захлебываясь водой. Он накрывает девушку еще одним одеялом. В ее глазах неподдельный ужас. Но ее пугает не его присутствие, а то, что происходит сейчас с ней самой. Чувствуя, как внутри у нее все трясется, она беззвучно рыдает.

Не в силах ничем помочь, он садится на край постели. Одежда девушки и простыни мокрые от пота. Ее волосы слиплись. От нее исходит отвратительный запах.

Он кладет руку ей на лоб. Ее кожа ледяная, покрытая бисером пота. Когда он прикасается к ней, она вскрикивает, словно у нее оголены нервные окончания.

– Пожалуйста, дай мне еще чего-нибудь болеутоляющего.

– Что у тебя болит?

– Спина. Ноги.

– Спина и ноги? – Он неотрывно смотрит на нее. – Что еще?

– Желудок. Боже, мне так плохо. О Боже!

– Ты знаешь, что с тобой происходит?

– Мне страшно. Я умираю.

Ее дрожь передается и ему. Он чувствует, как его тело тоже начинает трястись.

– Ты не умрешь!

– Вынеси меня отсюда.

– Что?

– Брось меня около какой-нибудь больницы, – робко просит девушка. Она поднимает на него глаза – безумные зеленые глаза во впавших глазницах. Когда-то она была красивой. Но сейчас она страшнее смерти. – Завяжи мне глаза как тогда, когда ты привел меня сюда, и…

– Нет.

– Ну пожалуйста, – плачет она, – отпусти меня.

– Ты останешься здесь. – Он старается говорить спокойно. – Я никуда тебя не выпущу. Ты либо поправишься, либо умрешь.

– Я не вынесу! – Ее лицо искажает гримаса боли, ее пальцы, словно когти, впиваются в его руку. – Ты не смеешь допустить, чтобы я умерла. Не смеешь! Не смеешь!

Ее голос срывается на визг. Это приводит его в ужас. Она будто потеряла рассудок. Он отчаянно пытается вырваться.

– Убери руки! – рычит он.

Ее ногти впиваются еще глубже.

– Пожалуйста! – снова и снова повторяет она. Слезы ручьями текут по щекам. – Пожалуйста! Ну пожалуйста! Отпусти меня. Мне нужна помощь. Разве ты не видишь, что со мной творится? Не дай мне умереть. Я больше не могу все это терпеть! Не могу!

Он наконец вырывается и, вскочив, прислоняется спиной к сложенной им кирпичной стене. Он дрожит почти так же, как и она.

– Что это? – задыхаясь, спрашивает он. – Чем ты больна? – У него в голове проносится кошмарная мысль: «А если она заразная? Если это какая-нибудь смертельно опасная лихорадка, вроде той, что свирепствует в Азии?» Он прикасался к ней. Ощущал ее дыхание. – У тебя что-то серьезное. Я могу принести более сильные лекарства, чем болеутоляющие таблетки.

У нее на лице серебрятся бусинки пота.

– Дай мне кодеина.

– Нет. – Он пытается взять себя в руки. – Я достану тебе лекарство. И принесу еду.

– Я не могу есть.

– Ты должна. Я приготовлю суп.

– Я не смогу его съесть.

– А что сможешь, черт тебя побери?

– Шоколад. Принеси мне шоколад. – Безумные глаза прожигают его насквозь. Ее лицо ужасно.

Он открывает дверь и выскакивает наружу. Оказавшись за пределами каморки, тяжело приваливается к стене. Его трясет, он изможден. Ему кажется, что все это происходит в каком-то кошмарном сне. Когда он купит антибиотики, то будет принимать их вместе с ней. Одному Богу известно, что у нее за зараза. Нетвердой походкой он идет к лестнице.

Уже на ступеньках он оборачивается и смотрит на дверь каморки. Запертая там девчонка все больше начинает его пугать.

Коста-Брава

Из кухни пришла Майя, держа в руках поднос с завтраком. Апельсиновый сок, черный кофе и свежеиспеченные пирожные. Мерседес сидела в постели и читала газету. Шторы уже были раздвинуты, и утреннее солнце заливало спальню мягким светом.

– Доброе утро.

– Доброе утро, querida. – Мерседес выглядела утомленной, лицо осунулось.

– У тебя усталый вид, – сказала Майя, наливая кофе. – Плохо спала?

– Да, неважно.

– Когда должен позвонить Доминик?

– Минут через пятнадцать.

– Думаешь, он сообщит что-нибудь утешительное?

– Я просто надеюсь получить ответы на кое-какие вопросы. А ничего хорошего я от него не жду.