Первородный грех. Книга первая

– Угу, сделаем. – Маленький садовник повернулся к девушкам спиной и запустил руку себе в трусы.

Соня взглянула на Иден и закатила глаза.

– Тебе не кажется, что, отлежавшись у Педро под яйцами, гашиш приобретает дополнительные свойства? – шепнула она подруге.

Педро вручил им маленький пакетик, и Иден дала ему шесть долларов.

– Э-э… насчет «колес»… теперь они будут стоить немножко дороже, – проговорил он, пряча деньги в карман. – Десять долларов.

– Черт! – возмутилась Соня. – Десять долларов за какие-то там детские пилюли?

Его глаза хитро прищурились.

– О, если не нравится, могу предложить кое-что покруче.

– Например?

– Например, героинчик.

– Героин? – уставившись на него, переспросила Иден. – Нет-нет, нас вполне устраивают «колеса».

– Да не обязательно ширяться, нюхнуть можно. Плеснете чуть-чуть на фольгу, подогреете снизу – и вдыхайте себе.

– Я даже не знаю, Педро…

– Вы в жизни не пробовали ничего подобного, – зашептал мексиканец. – Кайф фантастический, ни с чем на свете не сравнится. Обещаю. Так взлетите, что не захотите возвращаться. Прямо к Нилу Армстронгу на Луну.

– И почем?

Он развел руками.

– Чтобы вы не считали меня скрягой, первая доза – за мой счет.

– О'кей, – кивнула Соня. – И ты покажешь, как его применять.

Педро расплылся в улыбке.

– Весь этот балдеж начинает нам дорого обходиться, – посетовала Соня, когда они не спеша ехали к ранчо, потом, хихикнув, спросила: – Эй, а где твой папаша хранит наркотики?

– В сейфе. Но комбинацию цифр я не знаю.

– А моя мачеха нюхает кокаин, – с легкой завистью задумчиво проговорила Соня. – Никогда не пробовала.

– Дерьмо. Кокаин – для людей, которые не знают, куда выбросить деньги, и хотят чувствовать себя на взводе, а не получать кайф. Забудь об этом.

– Настоящий возбудитель, да?

– Ну и что в этом хорошего? – буркнула Иден. Ее мысли были заняты незнакомцем, который стащил ее с коня. – Кокаин не изменяет реальности. Ты все равно остаешься самой собой.

– Но я принимаю наркотики не для того, чтобы перестать быть самой собой, – возразила Соня.

– А я именно для этого, – угрюмо сказала Иден.

Она снова вернулась к своим мыслям. Произошедший в каньоне случай был самым значительным приключением прошедшего года. Когда она расскажет о нем школьным подругам, у них глаза на лоб повылезут.

Признаться, у этого странного человека весьма привлекательная внешность, даже пугающе привлекательная. А как он на нее смотрел! Словно живьем хотел съесть.

Жаль, она не знала, что он солдат. Она бы могла рассказать ему о грандиозных акциях протеста в Вашингтоне. И, может быть, тогда он бы поверил, что ей совсем не все безразлично. А если бы он не стал слушать, она бы получила удовольствие, глядя, как он выходит из себя.

Когда они приехали на ранчо, Иден уже приняла решение никому ничего не говорить. В том числе и полиции.

И случай в каньоне вовсе не был никаким приключением. Но после него у нее осталось какое-то необъяснимое тревожное чувство.

Она не смогла поделиться своими впечатлениями с подругами. Между ней и этим страдающим молодым человеком было что-то. Что-то особенное. Некая эмоциональная общность.

Связь.

Глава седьмая МАТИЛЬДА

Июль, 1936

Сан-Люк

Близится начало гражданской войны в Испании.

Уже несколько недель страна живет в обстановке напряженного ожидания, что армия совершит государственный переворот и свергнет раздираемую бесконечными политическими распрями, едва стоящую на ногах Республику.

Начинается летняя засуха. Побелели выжженные солнцем поля, камни трескаются от жары. Страсти накаляются. Нервы людей натянуты до предела.

12 июля убит Хосе Кальво Сотело, экс-министр финансов и один из наиболее уважаемых представителей консервативной партии в парламенте.

Это преступление становится той искрой, от которой вспыхивает пламя гражданской войны. Армия начинает действовать.

Севилья сдается через два дня. За ней следуют Кадис, Гранада, Кордова.