Перворожденная

— Ялумэ, надорхуан! А ты надеялся больше никогда меня не увидеть? Ни Эру, ни Хедин не позволили бы свершиться такой несправедливости.

Финеас не знал, что сейчас крикнула Исилвен черному колдуну по-эльфийски, но, судя по ее презрительному взору, ничего приятного.

А ворожба меж тем рвалась уже из талисманов и дымных курений в жреческих чашах.

— Эльфийку не трогать! — взревел Зафир. — Живой! Только живой! Ослушаетесь — испепелю, закопаю!

Первый удар принял на себя Финеас. Защита опять не подвела, и маг заметил недоумение на лицах жрецов: они били слаженно, искусно, как же так случилось, что все изощренное волхвование развеялось прахом? Нельзя давать им времени на раздумья! Финеас хлестнул в ответ «льдистыми волнами». Редко когда удавалось использовать это заклинание в полную силу. Но сейчас в нем кипела мощь, дарованная Царицей тьмы, и он решился. Энергия холода прокатилась по храмовому двору, вымораживая насквозь землю и обращая все попавшееся на пути в хладные глыбы.

Трое жрецов рухнули ничком. Не успел отскочить орк и застыл с перекошенным лицом, потеряв возможность двигать половиной тела. Еле ушел от потока маленький гном. «Волны» докатились до порога и лишь там, столкнувшись с противодействующей волшбой, остановили свой бег.

Жрец с золотой цепью — Финеас окончательно уверился, что это верховный, — стоял, позабыв закрыть рот. Не его чародейство задержало убийственное заклятие темного мага, нет. Сам Зафир вынужден был прикрыть своих слуг! И теперь брандейский колдун тоже уставился на странного противника с удивлением. Что это? Какой-то смертный чародеишка осмелился противостать ему? Да еще как это сделал!

— Тибор, бейте «черной сенью»! — гаркнул он.

Над Финеасом нависли лоскуты тьмы — он узнал волшбу, убившую отряд Диара Фадда. Но щит не подвел, а затем аметистовые стрелы из посоха мага уложили еще одного врага. Остальные с большим трудом укрылись за преградой, созданной верховным жрецом.

— Разберитесь с его дружками, — прорычал Зафир. — Магом займусь сам.

Жрецы сорвались с места. Рано Финеас радовался, что их осталось мало. Из дверей храма выскочили еще семеро на подмогу, и первым из них — орк, брат-близнец первого. В правой громадной лапище он сжимал копье, в левой — клинок, его оскаленные клыки грозили порвать недругов в клочья.

Финеас вытянул посох, собираясь послать заклятие наперерез, но не успел. Будто таран врезался в прозрачную стену, ограждавшую мага, и тот ощутил, как она трещит и проминается под действием чудовищной силы. Нарисованный в воздухе рукой и посланный вперед знак отторжения немного ослабил чары Зафира, однако развеять не сумел. Финеас сосредоточился. Очередной выплеск энергии из посоха образовал прореху в хаоситском заклинании, понесся к черному колдуну и… столкнулся с оборонным заслоном, прочным, как сталь. А навстречу уже летел пламенеющий шар… все, что мог сделать мастер Юрато, — встретить его аметистовым вихрем. Эх, где сейчас верный египетский кинжал! Уж он бы прошил все слои колдовской брони. Но, увы, потерян в памятной Саликской битве.

Новый удар Зафира. И сразу, без передышки — следующий! Как бы ни был хитер мэтр Жирар Бонне, он не предусмотрел такого могущества. Защита, растянутая на нескольких человек, не выдерживала, истончалась, рвалась от наскоков брандейца. Казалось, ему совсем не нужно времени на восстановление и подготовку заклятий. А ведь это невозможно: чем сложнее волшба, тем дольше ее сотворение; видно, Хаос даровал своему слуге совершенно необычные свойства. Хватит ли их надолго? Даже если нет, продержаться бы до момента, когда они иссякнут.

Зафир бил снова и снова. Финеас — на пределе — успевал контратаковать, «ограда» еле держалась, расползаясь по швам.

— Снимай, снимай с нас защиту! — неожиданно раздался громкий возглас мэтра ди Альберто. — Исилвен они не тронут, остальных я прикрою, как смогу. Снимай, Финеас, иначе тебе не выстоять!

В краткую секунду между ударами темный маг окинул взглядом храмовый двор. Сражение разворачивалось везде. Мэтр Лидио схлестнулся с верховным жрецом. Тибора окутывал магический фимиам, тянувшийся из чаш. Дым срывался с его ладоней и, обращаясь ворожбой, несся к старому чародею. Тот сноровисто отражал атаки, отвечая замысловатыми заклятиями, и попутно следил за младшими жрецами, связывая их чарами, не давая напасть ни на себя, ни на Исилвен с Марой.