Перворожденный

Вот так. Ее просто выбрали по множеству факторов, как выбирают лошадь на базаре.

— Хорошо. — Катрина кивнула, принимая эту версию. Лошадь или овца — не все ли теперь равно? — Зачем ты устроил себе отпуск в подземелье?

Нэйтан переместился, устроился рядом с ней, так же опершись спиной о стену. При этом сел так близко, что коснулся ее плеча своим. Катрина отодвинулась.

— Прекрати, — попросил.

Катрина придержала при себе рвущееся с языка детское «Не прекращу!» и промолчала.

— На самом деле я этого не планировал, — признался Нэйт. — Но узнав о готовящемся заговоре, Эрик мне не поверил. Вот я и сказал: не веришь — арестуй. Он арестовал.

Катрина грустно покачала головой.

— Он поверил. И до сих пор верит.

Нэйтан хмыкнул.

— От него исходили такие волны недоверия, что их нельзя было перекрыть никакими блоками. Он засомневался, и это было… — Нэйт помедлил, подбирая слово. — Неприятно. — Он хотел сказать «обидно», поняла Катрина, но не стал. — И я решил скорректировать свой план. Отпуск в подземелье — не худший способ скоротать время.

— Скоротать время до чего? — переспросила раздраженно.

Он по-прежнему тянул время, вынуждая задавать наводящие вопросы.

— Ты еще не поняла? — удивился. — До бала.

— Кой черт тебе бал?

Что с ней стало? Выражается как базарная девка.

— Заговор. Мне нужно было собрать всех организаторов заговора, чтобы взять их с поличным.

Катрина заскрипела зубами. Нэйт говорил загадками, заставляя ее спрашивать снова и снова.

— И кто же эти организаторы?

— Эрика, Тод Колшер, лорд Робердон, отец Лауры. — Катрина пораженно моргнула. — Вот видишь. — Она не смотрела в его сторону и не знала, следил ли он за переменой в ее лице или же почувствовал удивление с помощью своего дара. — Теперь ты понимаешь, почему я не мог просто прийти к Эрику и сообщить, кто затевает против него заговор и желает ему смерти?

Сердце забилось быстрее. Это все меняло. Это все объясняло.

— Он бы не поверил, — прошептала Катрина. — Даже тебе…

— Вот именно, — согласился Нэйтан. — Эрик очень дорожит семьей и дружбой. Я его друг, но ведь и Тод тоже. Более того, Колшер — его друг едва ли не с младенчества. А Эрика… Эрика — сестра, все, что осталось от его семьи. Поэтому мне требовались неопровержимые доказательства, а их у меня не было. Заговорщики весьма осторожны.

— Но письма, встречи, арестованные аристократы. — Катрина все еще не понимала. — Зачем все это?

— Разве это не очевидно?

— Очевидно, что ты выбрал не ту помощницу, — огрызнулась она. — Надо было сходить на рынок и выбрать кого-нибудь поумнее.

— При чем тут рынок?

— Прости, никогда не покупала лошадь, не знаю, где их берут…

Ее гневную тираду прервал смех. Катрина осеклась и возмущенно уставилась на бывшего узника.

— Раз уж мы о лошадях, — простонал он сквозь смех, — то придержи коней.

Катрина насупилась. Однако, покопавшись в себе, поняла, что обида отступила.

Вот почему Нэйт вынуждал ее задавать вопросы — пытался ее разговорить.

— Мне нужно было убрать всех, кто мог поддержать выступление против Эрика. Хотя бы на время, — отсмеявшись, все же снизошел он до объяснений. — Всех недовольных, обиженных и так далее. Я считал их и точно знал, кто может быть опасен. Но, опять же, не мог прийти к Эрику и потребовать их арестовать, основываясь лишь на своем даре. Это ведь уважаемые члены общества, а не кучка бесправных крестьян, — в его голосе послышалась горечь. — Поэтому я дал суду доказательства и свидетеля. Обошел всех, писал, беседовал, предлагал помочь устранить короля и поддержать нового. Встретился со всеми теми, кто мог представлять опасность и выбрал одного верного, который и должен был сдать остальных. Так и произошло.

Катрина хмыкнула. В ее понимании, только мозг с больной фантазией мог додуматься до подобного.

— И в чем же состоял изначальный план? — поинтересовалась она. — Верный сдает ненадежных, их арестовывают, убирая со сцены, пока ты не доберешься до организаторов, а король? Какой реакции ты ждал от него?

— Ожидал, что поверит мне на слово и даст время все решить.

— А он тебе не поверил, и ты обиделся, — теперь засмеялась Катрина.

Это все нервы, проклятые нервы, но она смеялась и не могла остановиться. Походы в подземелье, завтраки с королем, разрывающимся между чувством вины перед другом и чувством долга перед страной — все это было только потому, что господин Придворный маг обиделся!

— Вроде того, — мрачно признал Нэйт, когда она наконец успокоилась.

— Господи, это безумие, — Катрина потерла лицо ладонями, не веря, что она все еще здесь и слушает весь этот бред.

— Когда твоя родная сестра и близкий друг хотят тебя убить — это не безумие, это катастрофа, — заметил Нэйтан. — Будущий тесть — черт с ним.

Катрина все еще не могла поверить.

— Но зачем это Эрике? Тоду?