Первозимок

- Разведчик дядя Андрей погиб, - грустно начал свой доклад Севка. - Он шел со стороны речки на станцию, его убили из автомата... Они обыскали его, оружия не обнаружили... - Севка уточнил: - У него ведь не было оружия с собой? - Захар движением головы подтвердил: не было. - Немцы не поняли, кто он, что... Но все равно охрану усилили. А дядя Петр прошел в село, хотя его тоже обстреляли в темноте. Он ранен в ногу. Сейчас лежит у дедушки, в подвале. А дедушку моего немцы назначили старостой...

- Что?! - напрягся Микрюков.

- Я говорю: старостой дедушку назначили. Он ночью наткнулся на дядю Петра и спрятал у себя - у него же обыскивать не будут.

- Так... - проговорил, играя желваками на скулах, Захар Демьянов. - Дальше... Почему он не нашел возможности доложить?

- Самому идти ему трудно, а потом, у него не было нужных сведений. И появляться в поселке опасно. Полицаи там - звери, все присланные откуда-то. Все, что надо, дедушка узнал. И я потому задержался. Дедушка и дядя Петр решили, чтобы сначала сделать все, как надо...

- Да! - спохватился Севка и достал из-за пазухи и положил на ящик тетрадный листок с неумело нанесенной на него схемой. - А вот записка от дяди Петра! Если не верите... Я забыл... - неожиданно дрогнувшим голосом добавил он, протягивая скомканную записку почему-то Микрюкову, а не командиру.

«Малышу этому верьте, командир, он скажет все, что надо», - гласила записка. И была подпись: «Петр Савостин».

Демьянов и Мишаков узнали почерк своего разведчика.

- А вдруг попал бы к немцам? - спросил Мишаков, держа на ладони, расправленный листок.

- А я проглотил бы. Я даже дорогой тренировался глотать...

- Ну что же, молодец! Стоящий партизан! - Командир улыбнулся Севке. - Давай, что там у тебя еще. Сейчас я только... - Он достал из планшета карту и примерный план железнодорожного узла Переверткино вместе с поселком.

- Вот здесь вот, - показал Севка на своей схеме, - они пометили крестиками, где ночные посты вокруг поселка и станции.

Демьянов быстро перенес точки на свой план.

- Пройти между ними большой группой никак нельзя. Но вот здесь вот сдвоенный пост у впадины - самое удобное. - Севка показал. - Только нападать не из лощины, чтобы тихо, а надо со стороны поселка. Потому дядя Петр и не пошел со мной. Они с дедушкой в начале первого - потому что ровно в двенадцать меняются посты - тихо снимут часовых... Этих двух у лощины, - пояснил Севка. - Группа, человек двадцать - они посчитали, - может войти в поселок. Дальше дядя Петр одну группу ведет вот этой дорогой, - Севка показал пальцем,- сразу к железнодорожным путям, а дедушка другую группу - к водокачке. И вот здесь - это важно, - подчеркнул Севка, - в тупике, возле бензохранилища, четыре полных цистерны с горючим. Сегодня ночью они еще будут стоять. Их отцепили, потому что неисправные. В хранилище горючего мало. Но неизвестно, будут их сливать в чаны или перекачают в другие цистерны, если те прибудут. Вот, - заметил Севка, - это, что взрывать... И мосток на речке потом можно взорвать, через который железная дорога! А если атаковать станцию - лучше сразу после взрывов; через поселок и отсюда - где шел дядя Андрей... Немцев - около сотни, казарму они устроили прямо на станции: заняли бывшую столовую, вокзальчик, и эти домики, - показывал Севка, - откуда всех выселили. В поселке двенадцать полицаев, они по домам. Вот, - показал Севка на карте, - улицы и номера домов, где они расположились.

- Так!.. - подытожил Захар. - Ну, ты иди, сынок, отдохни, а мы теперь будем думать... Скажи, чтоб начштаба разыскали!

Севка подошел к двери и остановился.

- Не договорил чего-нибудь?! - спросил Антон Колчин.

- Нет. То есть да... - Севка переступил с ноги на ногу. - Дедушка просил, если можно, потом взять его с собой. Он ведь воевал, умеет воевать...

- Возьмем! Обязательно возьмем, не сомневайся! - заверил командир. И цыгановатые глаза его сверкали весело, по-мальчишески.

* * *

В четвертом часу ночи, оглушенные стрельбой и взрывами, пахнущие дымом, партизаны, оставив за спиной развороченный, пылающий железнодорожный узел, остановились по дороге на запад от Переверткино, чтобы перевязать раненых и немного отдохнуть. В группе разведчиков присели рядышком под сосной дед Алексей Долгополов с немецким автоматом на груди и внук Севка Долгополов, вооруженный новеньким вальтером, только что подаренным ему Захаром Демьяновым.

А замполит и временно исполняющий его обязанности ненадолго углубились в лес.

- Виноват я перед командиром, перед вами, - сказал Павел Микрюков.

Василий Данилыч усмехнулся.

- Дело житейское. Но выводы из этого тебе сделать надо. Помни, люди проверяются не только и не столько анкетными данными... Гораздо чаще приходится выдерживать проверку на вот это... - Слегка отогнув полу телогрейки, Мишаков показал Павлу тяжелый трофейный парабеллум у себя на поясе. - Товарищ ты надежный. Как боец - умелый и храбрый. Но случай этот не забывай.

И он коротко обнял Микрюкова.

Малиновый чай