Первые БЦВМ космического применения и кое-что из постоянной памяти

— ОЗУ — 64 полноразрядных числа;

— ПЗУ констант — 128 32-разрядных чисел;

— ПЗУ программ и команд — 3072 17-разрядных чисел;

— быстродействие — 500 операций/сек;

— ввод/вывод (обмен с пультом) десятичных чисел, угловых величин, параметров времени;

— универсальная система команд с выполнением операций с одинарной и удвоенной точностью (64 разряда);

— ввод данных с астроизмерительного прибора последовательным двоичным 13-разрядным кодом;

— выдача данных позиционным кодом на 4 абонента;

— вывод данных на прибор ручного ввода уставок в БЦВМ системы управления число-импульсным кодом;

— вывод на пульт сигналов индикации о режимах работы окраски данных;

— масса с пультом — 15 кг;

— электрическая мощность с пультом — 56 Вт;

— вероятность безотказной работы за 20 часов непрерывной работы — 0,992.

В общем, планировали малый специальный вычислитель, а получилась по тем временам вполне приличная БЦВМ, ориентированная на выполнение сложных вычислений и работу не в реальном масштабе времени. В конструкторской документации собственно СЦВМ «Салют-1» имела индекс 1СТ1, а пульт управления и индикации — 1СТ2.

Следует отметить, что наряду с «Салютом-1» для корабля практически в то же время началась разработка и другой микроэлектронной БЦВМ. Как я выше упоминал, головным разработчиком системы управления кораблей Л1 и Л3 был определен НИИАП, главный конструктор которого Н.А.Пилюгин уже четко проникся мыслью, что без БЦВМ они систему управления с заданными требованиями для этих кораблей просто не сделают. В конце мая 1965 года С.П.Королев и Н.А.Пилюгин подписали решение о выпуске эскизного проекта по системе управления Л3, в состав которой входила БЦВМ.

Своих БЦВМ в НИИАП в то время еще не было, не считая урезанного макета, который они построили на схемотехнике нашей «Кобры-1», поэтому они обратились в НИЭМ к С.А.Крутовских с просьбой о создании тоже малой БЦВМ для систем управления кораблей Л1, Л3. Основу этой БЦВМ составила БЦВМ «Аргон-11А», аванпроект которой по ТЗ НИИАП разработал НИЭМ для систем управления новых баллистических ракет.

ТЗ на разработку бортовых вычислительных машин «Аргон-11» и «Аргон-11А» заместитель главного конструктора НИИАП М.С.Хитрик в конце ноября 1965 года направил главному конструктору ОКБ-1 С.П.Королеву, главному конструктору ОКБ-692 В.Г.Сергееву (Харьков), директору НИЭМ С.А.Крутовских и заместителям министров МОМ и МРП Гусеву и Богданову.

С.П.Королев этого ТЗ не видел, оно более месяца находилось в папке В.П.Мишина, который только 30 декабря 1965 года направил его без комментариев Б.Е.Чертоку и С.С.Лаврову. Б.Е.Черток 7 января 1966 года адресовал ТЗ своим заместителям Б.В.Раушенбаху и А.А.Шустову (последний, правда, не был еще официально утвержденным замом) с указанием: «Для проработки и учета, что эти машины будут в 1966 г. (? 1968 г.) в малой серии». Б.В.Раушенбах 14 января направил ТЗ Б.Скотникову и Э.Гаушусу с вопросом: «В какой мере эти машины могут служить основой машины по ЛЗ?» А.А.Шустов 29 января направил ТЗ Г.В.Носкину, П.Н.Куприянчику и И.А.Сосновику: «Для проработки и использования в работе».

В феврале 1966 года Б.Е.Чертоку доложили результаты проработки возможности и целесообразности использования этих машин в программе Л3. Мнение было единодушно отрицательным — эти БЦВМ по массово-энергетическим характеристикам не подходили для корабля Л3, что и понимали в НИИАП, когда договаривались с НИЭМ о создании малой БЦВМ на базе «Аргон-11А». Появление же реального образца «Аргон-11 А» в 1966 году совершенно исключалось, поскольку даже выпуск эскизного проекта по этой БЦВМ в НИЭМ совместно с НИИАП планировался в марте 1966 года.

Элементной базой БЦВМ «Аргон-11А» и малой БЦВМ на ее базе для аппаратов Л1, Л3 были первые отечественные серийные толстопленочные микроэлектронные схемы «Тропа-1» предприятия Минэлектронпрома.

БЦВМ для системы управления Л1, Л3 получила название «Аргон-11C». СЦВМ «Салют-1» и БЦВМ «Аргон-11C» предстояло вместе решать новые задачи автономного управления и навигации. Причем связь между ними была не только функциональная, но и прямая, так сказать, электрическая. Дело в том, что по результатам решения навигационных задач на СЦВМ «Салют-1» рассчитывались уставки для ввода в БЦВМ системы управления. Этой БЦВМ и был «Аргон-11 С». А пульт ручного ввода уставок (ПРВУ), как упоминалось выше, входил в систему автономной навигации ОКБ-1. Наша лаборатория взялась за разработку этого пульта. Работу выполнила группа под руководством Николая Рукавишникова, в состав которой входили квалифицированные специалисты (Евгений Васенков, Валентин Глазнев, Борис Тарасенко, Николай Вольнов, Людмила Калинина, Сергей Михеев, Герман Седов, Юрий Банщиков и др.), частично освободившиеся от разработки ПВУ кораблей 2МВ и ЗМВ. После того как Николай Рукавишников стал готовиться к полету в космос, руководить работами стал Е.Васенков. Схемотехника ПРВУ была та же, что и в ПВУ межпланетных кораблей, с поэлементным резервированием, отлично себя зарекомендовавшая.