Первые леди Америки

Хиллари решила идти по стопам Элеоноры Рузвельт и с июня 1995 года регулярно публиковала в прессе комментарии под названием «Давайте поговорим», которые выходили в 150 американских и зарубежных газетах одновременно.

В этом же году появилась ее книга «Разговоры в деревне и другие уроки детям», вновь подтвердившая ее особый интерес к правам детей и семейным взаимоотношениям в современном американском обществе.

В апреле 1995 года президент и его супруга были под присягой допрошены в Белом доме независимым прокурором, Кеннетом У. Старром, который вел следствие по делу Вайтвотера, об их финансовых связях с Джеймсом Б. Мак-Донголем. Комиссия сената, образованная для расследования дела Вайтвотера, интересовалась и причастностью Хиллари к делу.

В начале 1996 года комиссия конгресса возобновила слушания по «делу Тревелгейта». И здесь возник вопрос о роли Хиллари при внезапном увольнении сотрудников отдела, оформлявших поездки персонала Белого дома, чтобы освободить место для фаворитов президентской четы. Эти события привели к тому, что в результате опроса, проведенного журналом «Америка сегодня» и «Си-Эн-Эн» в середине января 1996 года, 51 % американцев выразили негативное отношение к Хиллари Клинтон. Согласно другому опросу, проведенному радио- и телекомпанией «Эй-Би-Си», 50 % американцев предполагают, что, выступая перед широкой общественностью, супруга президента не всегда говорит правду. И только 33 % верят Хиллари.

Один из ведущих американских комментаторов, Уильям Сафир, назвал Первую леди Америки «врожденной лгуньей», на что Билл Клинтон возразил, что если бы он не был президентом, то «врезал» бы ему.

Республиканский сенатор из Нью-Йорка, Альфонсо Д’Амэто, председатель комиссии по делу Вайтвотера, обратил внимание на то, что в показаниях Первой леди много отягчающих неточностей. По всей видимости, Хиллари Клинтон избегала говорить правду. Далее он заметил: «Факт, когда кто-либо уклоняется от правды, стараясь не вспоминать о самых важных делах, может быть истолкован как нечестность или нарушение присяги». 26 января 1996 года Хиллари Клинтон давала показания перед коллегией присяжных. Большинство вопросов, которые задавали ей, касались ее финансовых сделок в Арканзасе в то время, когда ее муж был губернатором этого штата. И Хиллари пригласили исключительно как свидетеля. Прокурор, проводивший следствие по этому делу, Кеннет Старр, попросил Хиллари дать объяснение обстоятельствам, при которых полгода назад в Белом доме таинственным образом появились реестры фирмы «Роуз Лоу Фирм», где Хиллари была юрисконсультом. Эти документы безуспешно разыскивали органы, ведущие следствие по делу Вайтвотера. Хиллари возразила, что она не знает, как эти документы попали в Белый дом, но рада, что они нашлись, «потому что они подтверждают мои прежние высказывания».

Далее миссис Клинтон упрекнула республиканцев в том, что они затягивают следствие из чисто политических соображений. Она решительно выступила против слухов, согласно которым она и ее муж обогатились в результате этой подозрительной сделки. В одном из интервью она сказала: «А разве это не удивительно, что нам уже скоро под пятьдесят, а у нас до сих пор нет собственного дома? Мой муж ездит на „Мустанге“ 1968 года выпуска, а у меня „Олдмобиль“ 1986 года».

Еженедельник «Деньги» обнаружил, что Клинтоны стоят на грани банкротства, и не в последнюю очередь из-за больших расходов на адвокатов, необходимых для защиты по делу Вайтвотера. Кроме того, президенту пришлось защищаться и от обвинений в сексуальном домогательстве, выдвинутых Памелой Джонс.

Но слухи о банкротстве кажутся сильно преувеличенными.

Хиллари Клинтон не только образованный человек, профессиональный юрист, она финансово независима, имея более высокий доход, чем у президента. Лишь в 1996 году она получила почти 750 000 долларов в качестве гонорара за книгу «Разговоры в деревне». 590 000 долларов из них Хиллари пожертвовала на благотворительные цели.

Проработав тринадцать месяцев, комиссия сената опубликовала заключение по расследованию дела Вайтвотера, из которого следовало, что Хиллари Клинтон, по всей вероятности, сумела помешать выявлению причин самоубийства советника президента Винсента Фостера, чтобы скрыть документы, которые могли бы поставить Клинтонов в затруднительное положение. Сразу же после смерти Фостера она, возможно, вынудила своих сотрудников убрать из его бюро политически опасные документы. Члены сенатской комиссии, принадлежащие к демократической партии, отклонили это заключение как политически мотивированное, усмотрев в нем симптомы «охоты на ведьм».