Первые опыты

Вот что еще известно о Маркусе: чокнутые девицы без царя в голове, которые не испытали ничего лучшего в этой жизни, считают, что он секси. Маркус обладатель длинных, словно припорошенных пылью, непрочесанных рыжих кудрей, которые ни одна девушка не решится взъерошить. Его глаза почти всегда полузакрыты. Губы застыли в полуулыбке, словно он замыслил против вас какую-ту злую шутку, а вы об этом даже не подозреваете. У него всегда есть подружка, и он всегда изменяет ей. Таким образом, Маркус широко известен под кличкой Мистер Съемпончик, потому что всегда «кого-то кусает» и ходят слухи, что «он купил три коробки с пончиками». (На языке нашей школы это означало, что он переспал с тридцатью шестью девушками. Дюжина пончиков в коробке — понятно?)

Короче говоря, Маркус Флюти — это тип с дурной репутацией, вот почему Виверы хотят убрать Хоуп подальше от него. В этом нет необходимости, потому что Хоуп ненавидит его и всех бывших друзей Хиза почти так же, как ненавидит наркотики и алкоголь. Она была бы глубоко разочарована, если бы я связалась с ним или приобрела свойственные ему пороки, поэтому я прошла прямо мимо него. Моя рука уже была на дверной ручке, когда Маркус окликнул меня:

— Эй, целующиеся кузены!

Хотя я раньше виделась с ним в доме у Хоуп, ни Маркус, ни я никогда до этого не замечали друг друга. Поэтому я застыла, не зная, следует ли мне: а) смеяться; б) сказать что-то; в) проигнорировать его и продолжить свой путь. Я выбрала блестящую комбинацию а) и б).

— Угу! Да! Ха! Ха! Ха! Ха! Ха!

Повернувшись, увидела, что Маркус улыбается мне. Я имею в виду, что это не было улыбкой человека, не знакомого со мной. Он улыбался, словно хорошо знал меня и привык смотреть мне прямо в глаза, хотя я помню, что раньше он одаривал меня таким ленивым-каменным-отводящим-от-меня-глаза взглядом, когда в классе мне случалось проходить мимо его парты.

— Я тут чуть бока не надорвал, — сказал он.

— А, да, понятно, спасибо.

— Ты прирожденная артистка. Надо же так лапшу на уши вешать.

Он все еще смотрел мне прямо в глаза. Я хихикнула. Я всегда хихикаю, как глупая девчонка, когда нервничаю. Дурная привычка.

Закусив губу (это еще одна моя плохая привычка), я пробежала через дверь.

Дело в том, что он прав. Начав врать, я не могла остановиться.

Это мой тайный неиспользованный талант. Я смогла бы, наврав с три короба, вырваться из бесчисленного количества затруднительных положений, если бы в них попала. И было очень странно услышать об этом от того, кто совершенно не знает меня.

Двадцатое января

Моя бессонница началась три месяца назад, когда Хоуп сказала, что пересекает линию Мейсона-Диксона, то есть границу между севером и югом США. С тех пор я научилась ненавидеть каждую клеточку своего тела.

Лежа в темноте, я уговариваю себя поспать, и вдруг осознаю, что мне жарко, когда сворачиваюсь калачиком. Поэтому мне надо переменить положение. Теперь не так жарко, но мне начинают мешать волосы, прилипшие ко лбу. Я этого не могу вынести. Зачесываю волосы назад. Однако пальцы на правой ноге свело судорогой, мне надо их разжать. Потом у меня начинает зудеть спина, приходится ее почесать.

Это длится всю ночь: у меня по очереди возникают проблемы с разными частями тела и в разных сочетаниях. Я испробовала все: теплое молоко, считала овец, даже использовала психологический трюк: я разрешала себе не спать. Ничего не работает. Я сразу же сказала: «Нет снотворным!», потому что не хочу превращаться в человека, которому нужны лекарства, чтобы заснуть или проснуться. И если примера Хиза для меня недостаточно, то, насмотревшись на наркоманов по телевизору, не могу позволить этому случиться со мной.

Единственное положительное воздействие бессонницы на мой организм — это то, что я вижу безумные сны наяву, которые легко вспомнить проснувшись. Возьмем, к примеру, вчерашний сон:

«Я пришла на школьное собрание практически без одежды, в одних трусиках в горошек. Мои соски торчали вперед, приветствуя всех в комнате. Никто не возражал, словно я всегда появлялась на внеклассных мероприятиях почти голой.

Собрание было в полном разгаре, когда ко мне подбежал Скотти, совершенно взбешенный, и завопил:

— Джесс, ты почему демонстрируешь всем свои титьки? Сегодня ведь не среда и не время для шоу „Поддай им в среду“.

Потом вмешивается Бриджит:

— Да ей особо и нечего показывать.

Тут вступает Маркус Флюти:

— Но ей есть что скрывать.

Затем я объявляю всем присутствующим на этом собрании, что провожу эксперимент. Проверяю, насколько каждый чувствует себя комфортно, глядя на мою грудь. Аудитория, в которой теперь все стоят, потому что собралась вся школа, разражается аплодисментами.

Потом Пол Парлипиано шепчет мне на ухо:

— Я думал, что ты это сделала на спор, но теперь, когда знаю, что это эксперимент, я восхищаюсь тобой».

Я бы солгала, если бы сказала, что после этого мы занялись любовью на глазах у восьмисот человек. К счастью для меня, я на этом проснулась. Боже мой, не могу прикоснуться к нему даже в своих снах.