Первые радости (трилогия)

Взаимопроникновение народности, «первозданности» и тончайшего артистизма с его беспокойными, подчас трагическими внутренними конфликтами — это, по существу, процесс становления главного героя романа «Братья» музыканта Никиты Карева.

Старый мастер органной музыки, учитель Никиты в Дрездене, ставший его другом, сказал ему: «Попробуйте доказать на деле, на опыте доказать, что невозможное — возможно». И вся жизнь Никиты, художника, музыканта, человека — вся его жизнь в искусстве доказала правоту слов дрезденского мастера. Невозможное становилось для Никиты Карева возможным, и все трагические утраты, вся скорбь его мученического труда обращались для него радостью новых побед.

Невозможное возможно, если талант и труд художника поднимаются на ту высочайшую вершину гуманизма, когда народная, национальная сила искусства становится революционной, интернациональной силой.

Этой поэтической теме Федпн был верен всегда, и спустя почти двадцать лет она с новой глубиной возникает в его романах «Первые радости» и «Необыкновенное лето».

Если в «Городах и годах» и «Братьях» западноевропейская тема лишь одна из составных частей повествования, то в двух последующих романах эта тема становится основной.

«Поездки на Запад конца 20-х и начала 30-х годов, — пишет Федин в автобиографии, — дали толчок и материал к написанию двух романов: „Похищение Европы“ (первая книга — 1933, вторая книга — 1935) и „Санаторий Арктур“ (1940). В первом мне хотелось показать Западную Европу в ее противоречиях с новым миром, который бурно строился на Востоке, в Советском Союзе. Во втором я даю картину западной жизни, подавленной испытаниями этих лет».

Противоречие буржуазного и социалистического сознания и все социально-политические проблемы с ним связанные для Федина-художника были прежде всего проблемами этическими, ибо, по его словам, воинствующее человеколюбие — этика социализма.

В июне 1947 года Федин подарил мне первую книгу романа «Похищение Европы», изданную в Париже (издательство «Звезда») в 1934 году с надписью: «Эта книга была обнаружена в куче дымящегося „товара“ на пожаре книжного магазина при взятии Берлина в 1945 году и привезена мне в подарок от красноармейцев, штурмовавших столицу Германии».

Роману «Похищение Европы» выпала завидная доля: он штурмовал фашизм вместе с советскими воинами.

Во время Великой Отечественной войны Федин неоднократно бывал во фронтовых городах и селах. Он видел Орел и многие орловские старорусские городки, разрушенные врагами, видел Ленинград, живущий после девятисотдневной осады, как чудо, как бессмертное украшение нашей культуры. Видел руины памятников петербургской истории — кольцо былых дворцов вокруг Ленинграда. Видел псковские пушкинские памятные места — искаженные нацистскими блиндажами село Михайловское, Тригорское, городище Воронич и Пушкинские горы с могилой поэта.

В результате этих поездок были созданы два сборника рассказов и очерков — «Несколько населенных пунктов» (1943) и «Свидание с Ленинградом» (1945). «История не умирает. История живет» — эти слова из рассказа «Партизаны на Невском проспекте» можно было бы поставить эпиграфом к обоим сборникам.

Враги, превращая в руины русские памятники, хотели умертвить русскую историю. «Но нашу историю умертвить нельзя. Она живет, и Ленинград продолжает свершать ее, глядя вперед упрямым, бесстрашным взглядом. Враг угрожал отнять у него прошлое, лишить его настоящего и будущего. Ленинград поверг врага. Даже стены этого города как живые провозглашают: я был, есть и буду!» («Живые стены»).

Дыхание истории, живая связь времен и в рассказе «Ленинградская натура»: «Ленинград дал пример того, как бьется русский за землю отцов и как защищает советский человек родину своих революционных идей, свою новейшую историю».

Прошлое не умирает: в нем таятся зародыши не только настоящего, но и будущего, «новейшая история» не только советской страны, но и всего человечества.

В послевоенных романах Федина («Первые радости», «Необыкновенное лето», «Костер») — история становления русского революционного характера, начиная с 1910 года и кончая Великой Отечественной войной. Основная идея двух первых романов — идея исторической закономерности обновления русского общества. Действие романов проходит на фоне волжских просторов — Волга, Саратов и его окрестности. Опять споры об искусстве, тема интеллигенции и революции, поиски нового героя.

В романе «Первые радости» — сложная обстановка после поражения первой русской революции, когда в условиях разгула реакции нарастала новая революционная волна, когда народные массы готовились к новым боям. Взаимоотношения людей, судьбы их определяет не застой безвременья, как об этом писали многие литераторы, а подспудное, но чрезвычайно бурное движение революционных сил, когда, казалось, все находится «в ожидании резкой, спасительной перемены».

Это ожидание «перемены» передано и в картинах природы, на фоне которой, как уже было сказано, развиваются события.