Первые русские миноносцы

Миноносец N118 в 1909 г. был переклассифицирован в посыльное судно под названием "Перископ". В феврале 1918 г. совершил переход из Ревеля в Гельсингфорс, а в апреле в Кронштадт. В 1918–1919 гг. действовал на Волге, в 1920 г. возвратился на Балтику. В 1921 г. под названием "Тральщик N15" участвовал в боевом тралении. В 1922 г. находился в составе морской погранохраны ОГПУ, в том же году сдан на разборку.

В Черном море тралящие силы начали свое формирование также путем переоборудования миноносцев первого и второго поколений. И трудностей при этом приходилось преодолевать еще больше, чем на Балтике. Принятие всех решений затягивалось или откладывалось из-за отдаленности от столичных центральных учреждений. Черноморский флот имел и меньшие внутренние ресурсы. Особенно болезненно сказывались последствия русско- японской войны и недавних мятежей: летом 1905 г. на броненосцах "Князь Потемкин-Тавричёский" и "Георгий Победоносец", а также на учебном судне "Прут" и осенью в Севастополе.

Деньги на ремонты кораблей приходилось в Петербурге почти что вымаливать, а потому и при создании партии траления решили обойтись самым скромным составом. В ведение назначенного и.д. начальника партии лейтенанта В.Г.Энгельмана в 1908 г. были переданы два бывших миноносца NN 258 и 267 и 12,5-тонный 40-футовый паровой катер N 1 Севастопольского порта. Плавучей базой партии стал ветеран флота — построенный в 1868 г. в Англии (Гринок) пароход "Днестр", состоявший в классе учебных кораблей.

Портовое судно "Илим" (б. миноносец № 108, б. "Або").

К прежнему вооружению миноносцев, включавшему по 2 37-мм пушки, теперь добавлялось специальное в виде тралов Шульца, щитовых и катерных. Особую проблему создавала комплектация партии стабильным штатным составом, который можно было бы обучать новому специальному делу. Флот был крайне обескровлен начавшимися уже в предвоенное время переводами офицеров и матросов-специалистов в состав 1-ой, а с началом войны и 2-ойТихоокеанской эскадр.

Значительной потерей для флота стало и переформирование команд "бунтовавших" кораблей: "Потемкина", "Георгия Победоносца" и учебного судна "Прут". Обширные "изъятия" были проделаны и на многих других кораблях, проявивших неблагонадежность. Новая волна еще более широких чисток прокатилась после грандиозного в истории России восстания 15 ноября 1905 г. в севастопольской флотской дивизии и на ряде кораблей, возглавляемых крейсером "Очаков".

Неслыханными были и репрессии, предпринятые по отношению к офицерскому составу флота. Император был вне себя, узнав о протоколе представителей кают-компаний всех кораблей, в котором накануне готовившегося усмирения говорилось о том, что "офицеры флота не желают кровопролития". Все подписавшие протокол были или уволены со службы или переведены на другие флоты. Офицерский состав флота в Черном море заменили почти полностью. В результате преемстзенность управления и боевой подготовки были подорваны, флот перестал быть боеспособным. И восстановление этой боеспособности зависело теперь в большой степени от верности своему долгу и энтузиазма таких офицеров, как лейтенант Энгельман.

Стабильности не удавалось добиться даже в наименованиях кораблей. Вместо сохранения, как это было на Балтике, изначальных названий и номеров миноносцев — ведь номера были совершенно абстрактным отличием, не отнимая себе исторических названий-в Черном море вскоре началась их чуть ли не безостановочная перенумерация. Это, видимо, было одним из приемов "перевоспитания" Черноморского флота, необходимой мерой для приведения его в "дисциплинарное", как тогда говорили, состояние. Впрочем, это могло быть следствием, обыкновенных бюрократических бестолковщины и недомыслия, которых еще очень много сохранилось на флоте с довоенных времен.

Вплоть до 1914 г. упорно, несмотря на протесты офицеров траления, держался и заимствованный из порт-артурского опыта термин "тралящий караван", который по сходству с" землечерпательным караваном" был далек от понятия о боевом соединении кораблей. Рутина примитивных понятий о тралении была столь сильна, что даже высокопоставленные бывшие участники войны, казалось бы, непосредственно на себе испытавшие последствия необеспеченности флота тральщиками, не хотели признавать за ними всех прав боевого корабля.

Морской министр А.С.Воеводский (всплывший на эту должность в силу малопонятной интриги) в мае 1909 г. отклонил ходатайство главного командира Севастопольского порта капитана 1 ранга Н.С.Маньковского о разрешении поднять вымпелы на бывших миноносцах NN 258 и 267. Министр считал, что "хотя суда эти и укомплектованы военной командой, но должны считаться плавучими средствами (баркасами)". Не разрешено было и присвоение им новых названий, о чем просил В.Г.Энгельман. Как портовые плавучие средства они имели право лишь на присвоение очередных порядковых номеров среди катеров порта.