Первые русские миноносцы

Какая это была бы замечательная, пусть даже и чрезвычайно запоздавшая, реабилитация идеи "ракетно-фугасного парохода" К. А. Шильдера. Конечно, все это было непросто, и требовались немалые экстраординарные усилия. Но все технические препятствия были вполне преодолимы. Примером тому был Порт-Артур, защитники которого применили в обороне немало новых импровизированных видов оружия.

Но таких предложений не последовало. Рутина традиционного цензового мышления оказалась сильнее потребностей войны, требовавшей для достижения победы предельного напряжения сил. Впрочем, пример инертности подавал в той войне сам МТК. Вместе с отказом С. О. Макарову в присылке в Порт-Артур подводной лодки "Дельфин", экстренном заказе 20-тонных миноносок, МТК высказался и против присылки на Дальний Восток миноносцев типа "Циклон". Было решено, что не стоит подвергать их риску разборки при перевозке — они еще будут нужны на Балтике.

Оставаясь людьми своей эпохи, владивостокские военачальники на осуществлении своего плана совместных операций подводных лодок и миноносцев в дальнейшем не настаивали. Всем своим существом они уже прочувствовали всю непререкаемую значимость основополагающего, уже входившего в полную силу и повсеместно торжествующего великого бюрократического принципа, гласящего что "Инициатива наказуема".

Правда, К. П. Иессен, сколь ни старался он соблюсти этот принцип, после боя 1 августа 1904 г. все же не удержался от соблазна нарушить его и провел свои знаменитые испытания снарядов стрельбой. И адмирал, посмевший вынести сор из избы, вскоре же, по возвращении в Россию, за свою инициативу жестоко поплатился.

К лодкам же, как видно из книги Эмтэ, душа у адмирала, похоже, не лежала. Сумятица в высших эшелонах владивостокских военачальников и неустойчивость командования отрядом лодок также не способствовали их активизации. Их огромные возможности вновь, как это было заведено в России, остались неиспользованными. Пока же миноносцы, тоже находившиеся в сложной системе подчиненности (начальник отряда- командир порта — командир отряда крейсеров), продолжали нести свою службу. Держась на подходах к окрестным бухтам, они прикрывали тренировочные погружения и первые опыты ближних походов подводных лодок.

В новой, совместной с крейсерами, комбинированной операции в апреле 1905 г. миноносцам была поручена "усиленная рекогносцировка" в районе Хоккайдо. Вышедшие в море миноносцы NN 201, 203, 205, 206 и на этот раз действовали с полным напряжением сил и примерной стойкостью. По выходе за заграждения на миноносце N 206 оказался погнутым шток поршня ЦВД главной машины.

Оставив N 201 ожидать отряд в бухте Воевода и послав N 205 во Владивосток с предупреждением о возвращении части отряда, капитан 2 ранга Раден на буксире N 201 привел N 206 в порт. За ночь напряженной работы портовых мастерских и экипажа повреждение было устранено, и утром 19 апреля отряд вышел в пролив Рейнеке-Рикорд. Прошедший на юге Японии тайфун развел от SW столь крупное волнение, что миноносцам во избежание опасных повреждений пришлось переждать непогоду на якорях у о-ва Пахтусова.

При первых признаках ослабления зыби поход был продолжен. Опасно ныряя в настигавших их валах, испытывая вредные для машин перебои винтов, крохотные смелые корабли неудержимо продолжали идти к назначенной цели. В той неудачной для России войне все корабли и все службы флота умели выполнять свой долг.

Отмечая безукоризненное исполнение долга экипажами миноносцев, начальник отряда обращал внимание и на "примерную бдительность" команды маяка Поворотный. Несмотря на плохую видимость, скрывавшую миноносцы и зыбь, матросы на маяке не пропустили поданные им условные сигналы и незамедлительно включили маяк. Благодаря их службе, корабли перед началом похода смогли уверенно определиться и не попасть в аварии, которыми им постоянно грозил коварный и переменчивый, богатый внезапными туманами дальневосточный театр.

В гавани Тихая Пристань, уже достаточно оборудованной под пункт промежуточной бункеровки миноносцев, пополнили все запасы и дали командам небольшой отдых. Утром 21-го вновь погрузились в изматывающую зыбь и проложили курс к о. Оку-Сири (Оку-Шири). Воистину, это были самые героические корабли той войны, для которых постоянные рейды к чужим берегам были повседневной службой. Так впоследствии действовали у турецких берегов черноморские эсминцы. Техника грозила отказами, изношенные корпуса при усилении зыби могли и переломиться, но корабли продолжали упорно идти вперед.

Мало было шансов на успех и при встрече с японскими крейсерами и истребителями. Выручить могла только дружная совместная атака и взаимная поддержка. И судьба, оценив самоотверженность кораблей, неизменно благоприятствовала их походам. Японцы, готовясь к встрече с приближавшейся с юга эскадрой 3. П. Рожественского, видимо, не рисковали ослаблять свои силы переброской кораблей на север. Имевшиеся же силы прибрежной обороны не решались вступать в бой с дерзко действовавшими миноносцами.