Первые шаги (сборник рассказов)

— Хорошо, — ответила девушка дрогнувшим голосом. Она была смущена и обрадована этой неожиданной встречей. Бата же сидел с невозмутимым видом. На нем были синяя в полоску рубашка, черные брюки и туфли. Он посмотрел на Гийму смеющимися глазами. В этот миг в зале погас свет, и коричневый бархатный занавес медленно раздвинулся.

После концерта был вечер танцев. Длинные ряды стульев поставили вдоль стен, молодой врач сомонной больницы взял в руки баян — музыка и веселье наполнили зал. Бата пригласил на танец Гийму. Он умело вел ее между другими танцующими парами. Если бы не было поздно и не объявили о конце вечера, Гийма, наверное, могла бы танцевать до утра.

Люди высыпали наружу. Бата предложил Гийме проводить ее до дома. Над морем висела луна, освещая все кругом сказочным белым светом. Поселок мирно дремал, вдалеке слышалось ржание лошадей. Бата взял девушку под руку, и они пошли по тропе, тянувшейся вдоль берега.

— Вечер, кажется, удался на славу, — сказал Бата.

— Да, все было замечательно! — подхватила Гийма.

На землю опустилась ночная прохлада, в спину дул холодный ветер. Капельки росы на траве серебрились в свете луны. Морские волны с тихим шелестом взбегали на берег.

— Помнишь, как красиво было той ночью? — нарушил молчание Бата. — Сколько ни плаваю, все не надоедает любоваться ночным морем.

— Эта ночь прекраснее той, — сказала Гийма, слегка дрожа от холода.

Миновали последние домики поселка, склад горючего. У причала темнели баржи для перевозки бензина; было слышно, как покашливает сторож. Гийма ничего не замечала — ведь ее провожал Бата. Ей было приятно идти вот так, рядом с ним, ощущая поддержку его сильной руки.

Когда они остановились у высокой сосны возле дома Гиймы, Бата вдруг обнял ее. От неожиданности у нее перехватило дыхание. Бата, приблизив к лицу девушки свое лицо, посмотрел ей прямо в глаза и тут, словно вспомнив о чем-то, глубоко вздохнул и тихо произнес:

— До свидания, Гийма.

— До свидания, — машинально ответила она.

Бата убрал руки с ее плеч и еще раз вздохнул:

— Прости меня, Гийма. Я тебе потом… потом все скажу… — И, не договорив, зашагал в обратную сторону. Гийма долго смотрела ему вслед, а затем медленно пошла к дому.

Все это произошло несколько дней назад. И все эти дни Гийма думала о том, что хотел сказать ей Бата. Она в душе была уверена, что его слова совпадут с ее сокровенными ожиданиями, хранимыми в глубине сердца…

Море по-прежнему было спокойно. Гийма занесла ведро с водой в дом и через некоторое время, выйдя обратно, у самого горизонта увидела поднимавшийся вверх дымок парохода.

«Сегодня он обязательно придет. И скажет мне то, что хотел сказать…» — радостно подумала Гийма. До полудня, когда должен был прийти пароход, она не могла найти себе места, и что бы ни делала, все валилось из рук. После десяти часов стало пасмурно, вершины дальних гор скрылись в облаках. Пароход наконец приблизился к берегу, подошел к складу горючего, оставил там баржу и, трижды издав сиплый гудок, медленно двинулся в сторону пристани. Гийма не выдержала и побежала туда. От быстрого бега сердце девушки забилось учащенно, от встречного ветра заслезились глаза. Возле клуба водников она немного перевела дыхание и со всех ног бросилась бежать дальше. На пристани Гийма была, когда пароход уже бросил якорь и пришвартовался. Она встала в сторонке и наблюдала, как люди один за другим сходили с парохода. Баты не было видно. Прошли женщины с детьми на руках, несколько человек с чемоданами, двое с фотоаппаратами на боку, судя по виду — корреспонденты… Вскоре людской поток иссяк. И вдруг Гийма заметила еще одного человека, шедшего вдоль кормы. Он нес на руках ребенка и весело переговаривался с шедшей рядом невысокой, худенькой женщиной. Лицо годовалого крепыша было копией Баты… Гийма бросилась назад. Она бежала, закрыв лицо руками, подобно человеку, совершившему постыдный проступок. На море поднялся ветер, пенистые волны сердито бились о берег…

В ту ночь резко похолодало, в горах выпал первый снег. Он покрыл сединой горы, где уже воцарилась зима. Наутро перед отъездом, глядя на горные вершины, Гийма подумала: «Горечь в моем сердце, как этот снег, растает не скоро». Но юность живет надеждой, и сердце Гиймы ответило ей — первый снег недолговечен.

Добрый знакомый (перевод Л. Скородумовой)

Я познакомился с Тумурчодором в прошлом году в день надома. И стал часто заходить в его двухкомнатную квартиру, что в 19-м микрорайоне. Радушный хозяин и весельчак, он сразу располагал к себе открытой улыбкой, большими черными, как у верблюжонка, глазами, мягкими чертами лица. Едва обменявшись с ним несколькими словами, чувствуешь, что он становится тебе близким другом. А для женщин он просто неотразим. Искренность и эрудиция — вот самые привлекательные в человеке качества. Мне казалось, что мой новый приятель обладает этими достоинствами в высшей степени. И я с ним очень быстро сошелся.