Первые шаги. Стихи и проза

Значит, есть где поскребсти,

Иди, все путем, шагай по пути.

И если под глазом светит фингал,

Не плачь, не кричи: ну все, достал.

Просто скажи: спасибо за опыт,

И в радость: смелее топай, топай.

И если чувствуешь, что одна,

Осмотрись — не твоя ли стена

Тебя от других друзей отделяет?

И улыбнись, скажи: ну бывает.

А в общем — нос по ветру, смотри вперед,

Там точно кто-то любит, кто-то ждет.

Иди смелее и будь что будет.

Но помни: любовь никогда не губит.

***

А мы делали свои плащаницы,

Выводя снежных ангелов на полу.

Нам сегодня снова не спится

В предрассветном, поутру.

Мы выводили бумажные цветы

Из хороводов своих мыслей,

Были всегда друг с другом на ты,

Были всегда со смыслом.

Мы верили во всю эту чепуху,

Считая, что это так много.

Снимали свою шелуху,

Отправляясь в свою дорогу.

Мы читали стаи птиц

Мы считали свои счеты,

Выпуская из рук синиц

По дням недели нечетным.

Мы жили словно врозь,

Но чувствами так дружили…

Шли в обход и сквозь.

Мы жили. Слышишь, мы жили!

***

Расскажи, как ты жила?

Хорошо жила я, внучка.

Мамка с поля рожь несла,

А кормил нас, Катя, случай.

Землянику ела молча,

Под над рельсами росла.

Иногда была картошка,

А порою и свекла.

Все, что поле уродило,

Все, что дал порой сосед.

Мы, Катюша, всему рады,

За любой такой обед.

Из цветов компот варили,

А из вишни вкусный чай.

Главное, что мы любили

И дружили, не скучай.

Вспоминай, Катюша, бабку

Из далекого села,

Что всегда нальет добавки,

И что в голоде росла.

Вспоминай, Катюша, землю,

Что кормила всю семью.

Почитай, Катюша, Землю,

Не родную только, всю.

И накормит, обогреет

Мать-Земля всю нашу жизнь.

За любовь ты к ней, Катюша,

За любовь ты к ней держись.

За любовь к родным и близким,

И зря жизнь не проживешь.

Когда любишь безкорыстно,

Тогда правильно идешь.

Ставрополье

Сегодня лучший день в году,

Сегодня я могу быть благодарной!

С утра пришла и вечером уйду.

Но главное, что я жила, хоть и порой бездарно.

Что я дышала тишиной

И воздух вольной грудью я вдыхала.

О Боже, Боже, Боже мой!

Здесь я жила, трудилась, отдыхала.

Я ела Ставропольский хлеб,

И масло, и варенье ела.

Читала сказки на обед

И бабушкины песни пела.

Мне Ставрополье — Отчий дом,

Россия — Родина, Отчизна.

Жила, любила, пела в нем,

Хоть и была порой капризна.

И Ставрополь своим крестом

Мой крест прикрыл как отчей дланью.

Жила, любила, пела в нем…

О, Ставрополь, мое призванье

Тебя стихами возвышать

И не воздать тебе упрека.

Нам еще долго здесь писать,

Ведь наша жизнь длинна, далека.

Мой Ставрополь, я — твой поэт,

Я — твой возлюбленный от Бога,

Тебя воспев что много лет,

Однажды все ж пойдет своей дорогой.

***

Мне нравится писать в кофейнях

О местных глупостях и новостях.

Среди пирожных, чаш кофейных

Разглядывать себя в чужих гостях.

Смотреть на всех так восхищенно,

Как может лишь художник иль поэт,

Дорисовать в тетради образ томный

И дописать их так изысканно портрет,

Как может только лишь влюбленный

Писать лицо возлюбленной своей,

Его любовью пылкой утомленной.

Есть еще кофе, друг, его допей.

А если мне вина иль яду

Нальет бармен, то так и быть.

Уж лучше жить, писать я сяду,

Чем так безжизненно бродить,

Как бродит человек безликий,

Отринувший в себе любовь…

Ах, мир стихов мой многоликий,

В тебя готов я возвращаться вновь и вновь!

Будда на барной стойке

И вот, в лучах полуденного солнца сидел Он. Будда. Под деревом. На мой немой вопрос о том, как он сюда попал, он, как и полагается Будде, ответил молчанием.

Деревянная сцена возвышалась над плиткой, аккуратно уложенной в дорожки для комфорта отдыхающих, еще больше подчеркивая его молчаливую грандиозность и важность момента. Он смотрел на гладь воды с тем же выражением лица, с которым мы впервые встретились три года назад. Признаться, Будда совершенно не изменился, в отличие от меня, безмолвно и тотально впитывающей этот потрясающий основы моего существа КОАН, вмиг забывшей про дыру в джинсах.

Когда я увидела его впервые, я была так же потрясена, как и во время нашей последней встречи. Он вел себя крайне, на мой «возвышенный» взгляд, неприлично, сидя на барной стойке в кафе в позе лотоса и созерцая поедающих свои обеды граждан активно развивающейся России, молчаливо восторгающихся новым необычным антуражем кафе и ассортиментом вин и иных жидкостей для распития.

Я работала юристом. Хотя все же неуверенно называла это «правоведением», в действительности я работала юристом в небольшой компании, занимающейся общепитом и досугом для среднезанятых клиентов, а попросту «кафе».

Честно сказать, работа мне по душе не была, поскольку не отвечала моим требованиям духовности, вегетарианства и попросту не приносила мне никакого удовлетворения, словом — не возвышала. А, поскольку я была безнадежно духовна, подтверждением чему было мое осуждающе плоское лицо, то и коллеги мои, по неясным тогда для меня причинам, своим общением радости мне не прибавляли.