Первые шаги. Стихи и проза

А мимические морщины! Они так ценны, что ими можно было бы любоваться как картой мира. Это карта мира человека, его созвездия и реки, омывающие берега его индивидуальности.

Арки, причудливые ставни с резьбой, вещицы, что делают жизнь трогательной и наполненной не хламом, а историями. Не с ценой, а с ценностью. С их запахом, ощущением от них, от их владельцев. Соманные хатки с синими оконцами и улыбающимися из-за цветущей герани бабушками.

И хотя я ничего не понимаю в музыке, а после рисования порой макулатуры в корзине больше, чем в альбоме, все это в целом отражает тот самый ветерок. Из таких мгновений рождаются произведения, эпохи, жизни с их причудливыми историями и сюжетами.

Порой я поэт или трогательный прозаик, что похож на волнительного юношу на первом свидании. Выхватывая телефон в любой позе и месте, начинаю что-то строчить, набрасывать, куда-то идти и тихо улыбаться. Очерки, описание розовых пальто с резными пуговицами, выражений, лиц, характеров, истории и рассказы. Наблюдательный и пристальный взгляд человека, изучающего людей в пробках, их мимику, жесты, их атмосферу, их неповторимое звучание.

Общение с другими людьми несомненно целительно. Точнее, их присутствие, их атмосфера, их опыт. Их мимические морщины, которые напоминают о том, что наши реки еще текут, омывая берега уникальности каждого. И что каждый может стать причиной чьего-то вдохновения, стихотворения, танца, или просто улыбки ближнего, ищущего себя в этом порой непростом мире, где улыбка все еще творит чудеса, а простые объятия друзей исцеляют.

В моем подъезде когда-то жила старушка. Она была на удивление общительна. Более того, она когда-то была балериной. Каждый раз сталкиваясь с ней в подъезде, люди шли пешком чтобы не общаться, не поддерживать ее дружескую беседу. Но ее это не волновало. За ее морщинистым лицом и крохотным тельцем в розовом плаще, прожившем вместе с ней целую жизнь, скрывалось дружелюбие и интерес к жизни, который можно встретить только у балерин в розовых пальто. Худощавая, хрупкая женщина всегда улыбалась, с дружелюбием и наивностью ребенка глядя на своих соседей, разбегающихся по углам.

В ее более ранние годы соседи были друзьями, и знать друг друга было нормально. Скрывать было особо нечего, свои границы защищать еще не было принято, поэтому лавочки были наполнены розовощекими, такими же, как и она барышнями с интересом к жизни и неподдельной искренностью, которую мы, современное поколение, зовем простоватостью.

Мне 32 года и я рада, что застала время этих бабушек с их простоватостью и искренностью. «Смеяться, так всем двором, кричать, так на весь город».

И, честно говоря, я не совсем понимаю, что такого могло измениться за каких-то двадцать лет чтобы люди прекратили открыто общаться и начали защищать свои личные границы, оставив бабушек в пальто без их привычных посиделок на лавках и обсуждения «в поле чудес».

Они, эти женщины, мимо которых мы сейчас проходим мимо, воспитали целое поколение своей стойкостью и простоватостью, когда просто не было необходимости в сложностях, потому что сложностей у них было много. А улыбок еще больше. Воспитав детей и прожив целую жизнь, поработав на совесть на заводах и порой не в самых простых условиях, они остались так же дружелюбны и просты, как раньше было принято, в то время, по которому они скучают за чашкой крепкого чая, который каждый из нас пил в садике. Или по тем людям, с которыми можно просто поговорить в подъезде, которым можно доверить посторожить вещи на остановке или просто посмотреть на них без колючего взгляда в ответ.

В этих людях еще живо то время, когда вещи были ценны…своей историей, а не своей стоимостью. Когда знания были нужны для того, чтобы принести другим пользу, а не обсудить в кафе. Когда книги были с запахом библиотеки и пожелтевшими страницами, со следами от стертого карандаша предыдущих читателей. И на встречи нужно было приходить в любом случае потому что легче было прийти, чем дозвониться.

Они, эти бабушки в пальто, еще могут научить нас человечности из той поры и эпохи, которой мы не помним или не знаем, так как молоды и защищаем свои личные границы. Потому что они рады поболтать в лифте или улыбнуться нам из-за цветов герани на подоконнике. Нужно только попросить или улыбнуться в ответ, отложив в сторону телефон с множеством отпечатков пальцев и интересной книгой, которую было бы неплохо обсудить в кафе с друзьями за чашечкой чая, знакомого еще из детского садика. Чая и кабачковой икры с вареным яйцом, творожной запеканкой и дивного цвета картофельным пюре, взятых из поваренной книги еще задолго до нашего рождения. В то время, когда можно было улыбаться в лифте соседям и не нужно было скрывать свои мимические морщинки, когда наши реки текли, омывая берега уникальности каждого.

Стопка газет