Первые шаги в поисках себя

Сначала он с неудовольствием оглянулся на парней, громкими возгласами отвлекавших его от еды, но, присмотревшись внимательнее, узнал в одном из них своего давнего знакомого, с которым в детстве посещал секцию футбола. Тот его тоже узнал. Последовала радостная встреча, подогретая алкоголем. И вот Иван уже сидит за соседним столиком с бокалом пива в одной руке и куском копчёного рыбца в другой.

Бывший приятель знакомит Ивана со вторым парнем представительного вида.

– Это мой босс! Я у него водителем работаю, – сообщает приятель Ивана, слегка заискивающе заглядывая в глаза боссу.

Босс – полноватый высокий парень с золотой серьгой в левом ухе, абсолютно лысый. Вальяжно, через стол, не поднимаясь, протягивает руку для приветствия. Крепкого мужского рукопожатия не получилось. Иван стиснул три потных вялых пальца, остальные как-то не попали в ладонь Ивана.

«Как дохлая рыба!» – подумал он.

Тем временем собеседники Ивана, изрядно разгорячённые алкоголем, оставили тему футбола и переключились на обсуждение своих любовных похождений. Иван при этом засобирался было на выход, но его остановил вопрос «босса»:

– Слышь, Иван! А ты, говоришь, из райцентра приехал?! Там у вас во втором микрорайоне такие девочки обретаются! Пальчики оближешь!

– Да, девчонки у нас есть симпатичные, я сам живу во втором микрорайоне, знаю, – сказал Иван, вставая.

– Да и не только девчонки, я года полтора к одной зазнобе заезжаю, считай, постоянно, когда её мужик по командировкам мотается.

У Ивана внутри похолодело от скверного предчувствия. Он напрягся всем телом, мурашки ледяной волной прокатились по спине и рукам. Во рту пересохло, а хмель из головы как холодным ветром выдуло. Многочисленные кусочки разрозненной мозаики вдруг сложились вместе. Колени подкосились, Иван плюхнулся на стул. Страшное понимание пришло в виде мысли о том, что перед ним сидит и куражится в своём хвастовстве любовник его жены.

– Не на Строительной улице живёт твоя зазноба? – едва владея собой, с трудом проталкивает Иван слова через пересохшее горло.

– Да, там есть новая девятиэтажка, фирма «Профессионал» в ней располагается.

– А зазнобу не Ольгой зовут?! – совсем тихим зловещим голосом шепчет Иван, кулаки его непроизвольно сжались до хруста в суставах.

– Правда – Ольга! Дочка у неё четырёхлетняя, Катенька. А ты откуда знаешь?! Тоже захаживал к цыпочке? – спросил «босс» и начал трезветь, увидев красные пятна ярости на лице Ивана.

– Тоже захаживал… иногда! – закричал Иван и в прыжке, падая, попытался достать кулаком на удивление прыткого «босса», который проворно отпрыгнул в сторону за спину тоже вскочившего своего водителя.

Что было дальше, Иван помнил весьма смутно. Во время потасовки ему изрядно намяли бока и «босс», и его водитель. К огромному Иванову сожалению, он так ни разу и не заехал по розовой упитанной физиономии «босса». Этого он себе ну никак простить не мог. Как добирался домой, не запомнил. Ударили по голове чем-то тяжёлым.

От жены он ушёл на следующий день. Приехал домой с разбитым, опухшим лицом. Переступил порог и, не глядя в глаза жене, чтобы не сорваться и не прибить её, стал молча собирать в чемодан свои нехитрые пожитки. Ольга стала ворчать и ругаться по поводу пьяных драк «алкаша, которого нельзя оставлять без присмотра». Иван до боли прикусил разбитую губу и судорожно сцепил пальцы за спиной.

– Я всё теперь про тебя знаю! Пообщался вчера с твоим… лысым боссом. Живи теперь как хочешь. Я тебе не судья!

Ольга хотела что-то сказать, но осеклась на полуслове, опустила руки, ссутулилась, как-то внезапно состарилась лицом, когда услышала жёсткие, злые слова Ивана, продолжавшего говорить:

– Хоть сейчас не ври! А мамаше своей привет передавай! То-то довольна будет: сделала своё чёрное дело, – сказал Иван и вышел из квартиры. Хотел хлопнуть дверью, но подумал: «Не дождётесь! Дверью хлопнешь, а потом скажут, что скандал устроил. Пойду к матери».

Её, слава богу, дома не оказалось.

– Опять дежурит на своей «Скорой», тем лучше, зудеть не будет, а завтра пойду искать себе жильё, – решил Иван, раскупоривая бутылку водки, купленную по дороге, и налил её доверху в любимую материну кружку, красную, с белым швейцарским крестом – подарок подруги.

Наутро, жестоко страдая от головной боли, Иван первым делом, как проснулся, побрёл на кухню и стал похмеляться остатками водки. Светлана, мать Ивана, по каким-то причинам задержалась на своей скорой помощи, а Иван уже успел сходить за новой бутылкой и снова изрядно набраться. К моменту прихода Светланы домой Иван уже почти ничего не соображал. Кое-как испуганная Светлана добилась от сына, что он ушёл от Ольги, и стала звонить невестке. Иван же от такого количества водки, выпитой практически без закуски, потерял сознание. Она пыталась как-то помочь сыну, налаживала капельницу, промывала ему желудок.