Нет никакой условной магической валюты призывателя, нет никакой таблицы расценок в духе «призывать такое-то существо — 100 единиц, этот фамильяр служит за 10 единиц в день, час анального секса с ведьмой похоти стоит 5 единиц». Это так не работает. Один призыв, один контракт, одна оплата. Запомнила? Так вот… Призванные существа и фамильяры, согласные на оплату после службы, или предоплату на несколько призывов вперёд, делают это не из-за большого доверия и любви к тебе, и не ещё по каким-то возвышенным причинам. Им просто нужно от тебя что-то другое.
Они тебя трахнут. Потому что ты ведьма похоти, и таковы условия контракта. Но раз они согласны ждать и брать твоё тело не каждый раз… Где оплата призыва? Существа, готовые взять предоплату или поработать в долг не заинтересованы в твоём теле и твоём эросе, для них это либо приятный бонус, либо лишнее обязательство по контракту призыва. Настоящую, первичную оплату за призыв, они берут чем-то другим. Поэтому они могут позволить тебе откладывать «сексуальную» плату, выполняя оба закона о которых я тебе талдычу. Очень хорошо, если истинную плату они берут просто твоей маной. Хуже всего, если ты не знаешь, чем они её берут. Вот только есть один малюсенький нюанс. Те, кому нужна лишь мана, не доступны ведьмам похоти. Они просто не ответят на твой призыв, хоть ты сто тысяч раз всё сделай идеально. Попробуй как-нибудь на досуге простенькое плетение из тех которыми пользуются обычные маги…
Так вот. Допустим, ты призываешь существо. Оно берёт с тебя плату маной. Ты в этом уверена полностью, всё перепроверила и зафиксировала по десять раз и превосходишь своего призванного ёбаря во всём связанном с магией, восприятием и интеллектом. Потом существо тебя трахает, потому что… Ну ты поняла. Но это не разрешает проблему. Оно взяло тебя после службы, значит ему нужна не ты. За призыв оно взяло плато маной, но если бы оно нуждалось лишь в ней, то не ответило бы на зов ведьмы похоти. Это магический парадокс.»
Затем Яо вдруг резко замолкла и тогда Виктория принялась задавать вопросы: «А какие могут быть последствия? Какую плату тогда могут брать эти существа? Какие ещё законы тут действуют? В чём решение этого парадокса? Ты же не просто так мне всё это рассказала?»
Вот только ответ Яо блондинке очень сильно не понравился:
«Не знаю. Никто из известных мне магов не знает. А госпожа Нэш не хочет отвечать на этот вопрос и говорит, что некоторые загадки смертные обязаны решать самостоятельно. Поэтому я и говорю — опасайся таких существ.»
Виктория продолжала шагать вперёд и думала: «вот поэтому я и хотела напиться. И это ведь даже не самое стрёмное, о чём Яо рассказывала…»
Глава 22. Безобидные признания, часть 1.
Виктория, Гогзу и Тангулиэ добрались до второго каменного островка посреди чёрной бездны. Это место представляло из себя большую круглую платформу с обелиском в центре. Объект был выполнен из какого-то голубого камня и размеренно светился. В высоту обелиск достигал десяти метров.
— Подойдите, — приказал голос шепчущей, как только все девушки оказались на платформе.
Дорога, по которой они пришли тут же начала рассыпаться, исчезая в темноте. Не увидев других объектов, достойных внимания, троица направилась к центру платформы. Оказавшись рядом с обелиском, девушки вновь услышали шепчущую:
— Испытание арены закончено. Обелиск признаний будет судить ваши тайны… Приложите руки к камню… Одновременно.
Прежде чем коснуться голубоватой поверхности ладонью, Виктория взглянула на обелиск истинным зрением, и, к собственному удивлению, смогла рассмотреть много полезного и необычного.
+++Экспертное колдовство с 23 до 24
+Руническая магия с 50 до 51
+Владение артефактами с 51 до 55
+Продвинутая ментальная магия с 50 до 51
И всё же, увиденное блондинкой было лишь вершиной айсберга — обелиск представлял из себя сложнейший артефакт. Насколько Вика могла судить, он был таким не из-за прихоти шепчущей и не ради декораций — такой размер и форма были необходимы для его работы. Вику смущало то, что раньше шепчущая и её предшественники обходились без вспомогательных устройств и всё равно вполне себе могли читать мысли и проникать в память «подсудимых». Истинное предназначение обелиска на данный момент было для Виктории загадкой.