Первые шаги жизненного пути

Свадьба состоялась только через четыре года - в 1902 году. Мать не ошиблась. Устроив уютный уголок, тетя Надя словно запрятала туда мужа, окружив его паутиной семейного быта. Очевидно, он оказался слабовольным человеком и сам втянулся в повседневную жизнь с Инаядом и Гидаядом, уютным сидением за чайным столом, канарейками (которых он очень любил и всегда их имел несколько) и т. д.

В конце его жизни они пережили одну тяжелую историю. Дядя Коля очень любил Еленину Парашу, много возился с ней, пока она была девочкой, занимался с нею уроками. Из нее выросла красивая девушка, привязанная к нему, как дочь. А у него чувство к ней приняло другие формы. Кажется, он сам очень мучился от этого, так же, как и безответная, кроткая тетя Надя. Параша стала также одной из причин разрыва Кота с тетей Адей. Кот довольно долго был в нее влюблен, пока она не вышла замуж за красавца английского происхождения Павла Павловича Тикстона.

У тети Нади был удивительно прекрасный и грустный конец. Она пережила мужа больше чем на десять лет, и умерла в 1934 году от рака пищевода. Помню, что она пришла к дяде Шуре прямо из поликлиники с рентгена со снимком в руках, на котором своими словами был написан диагноз ее болезни. В течение этой страшной болезни, когда она совсем уже не могла глотать, от нее никто не слышал ни одной жалобы. Она вся светилась каким-то внутренним светом и думала только о том, чтобы не быть в тягость окружающим.

После смерти дяди Коли она продолжала жить все в той же квартире на Гоголевском бульваре с двумя старшими сестрами - Анной Афанасьевной и Софьей Афанасьевной. У обеих сестер были тяжелые характеры, и они постоянно ссорились между собой. А она сияла между ними как светлый алмаз. Так и до последних часов своей жизни она думала только о них и старалась их ничем не обременять. Судьба пощадила ее. Она относительно не слишком страдала, лежала только последние дней десять и умерла как бы от воспаления легких, очевидно, от метастазов в легкие.

Мой папа очень любил дядю Колю - своего товарища по университету. Помню, как он рыдал, узнав о его смерти (за два месяца до собственной кончины). Он очень жалел его, но совершенно не мог выносить атмосферы его дома. Бывал там крайне редко и чрезвычайно тяготился теми разговорами, которые приходилось слушать и вести у них за столом.

Рождество

Для меня воспоминания о родных главным образом связались с воспоминаниями о семейных праздниках, прежде всего о Рождестве, а затем о наших и маминых днях рождения и именинах, когда неизменно приходили к нам все родные.

Самым уютным из праздников было Рождество. Надо сказать, что все церковные праздники мы больше всего праздновали с мамой, а папа держался несколько в стороне. Мы так и знали, что папа - еврей, а мы и мама русские. Но в устройстве елки папа тоже всегда принимал участие. Рождество и подготовку к нему я помню с самых ранних лет. От этого времени вспоми-нается мне, как мы вместе с мамой делали серебряные и золотые картонажи из специальных покупных листов с тиснеными изображениями. Помню, что, когда мы были совсем маленькие, вешали чулок на ночь каждый вечер в течение всей рождественской недели и каждый раз нахо-дили в нем какой-нибудь пустяк. Это было тогда, когда мы еще отчасти верили в существование Деда Мороза. Зато позже, в новой квартире, Рождество стало самым интересным и веселым праздником, центром зимнего года.

Мы начинали готовиться к нему задолго, наверное, за Целый месяц. Это было очень весело. По вечерам, перед Ужином, а иногда и после него, мы располагались с мамой вокруг обеденного стола в столовой. Очень часто приходила и Поленька. Больше всего мы клеили цепи из золотой, серебряной, а иногда и цветной бумаги. Длинные полосы, которые разрезались на одинаковые кусочки, из них склеивались вставленные одно в другое колечки. У меня, конечно, кольца получались неодинаковой ширины, были измазаны "Синдетиконом" и прилипали к пальцам. Клеили коробочки, разные картонажи; сами сочиняли штучки из спичечных коробочек, золотили орехи.

Елку мы иногда ходили выбирать вместе с мамой; чаше же она покупала ее одна. Это бывало в Сочельник утром. После обеда елку вносили в столовую, и с той минуты нам уже не разрешалось входить туда.