Первые снайперы. «Служба сверхметких стрелков в Мировую войну»

Офицер, заведующий снайпингом и разведкой в баталионе, читая журнал, заключил, что эта кошка, по всей вероятности, живет где-нибудь поблизости в окопе. Этот участок нашей линии был наводнен бесчисленным количеством крыс, которых, вероятно, было не меньше и в противоположном германском окопе, и которые, надо было полагать, досаждали немцам не менее чем нам.

Офицер, следовательно, заключил, что кошка в этом месте являлась предметом роскоши, и что, вероятно, она была заведена каким-нибудь офицером или группой офицеров, штаб-квартира которых должна находиться поблизости.

Были сделаны воздушные снимки, которые не только доказали существование самого штаба, но и точное расположение его, и этот штаб вскоре был уничтожен гаубичной батареей, специализировавшейся на подобных обстрелах.

Подробности этого происшествия описаны в одной из следующих глав. Вообще позиционная война представляла обширное поле для всякого рода умозаключений.

До введения в германской армии в широком масштабе пулеметов легкого образца (они были введены лишь в более поздний период войны), их тяжелые пулеметы устанавливались в специальных, тщательно замаскированных, гнездах. От времени до времени эти пулеметы по ночам открывали усиленную стрельбу по нашим позициям, и мы изобрели способ, дававший нам возможность находить места их расположения. Мы сконструировали большую продолговатую коробку из цинка с тройными стенками, находившимися на расстоянии нескольких дюймов одна от другой. К концам коробки прикреплялись четырехгранные шесты, двигавшиеся по вертикальным желобам в досках, установленных у внутренней крутости бруствера. Коробка таким образом могла двигаться в вертикальном направлении; с наступлением ночи она подымалась на верх бруствера, и в этом положении закреплялась на ночь. При обстреле наших окопов из пулемета, одного попадания в эту коробку было достаточно, чтобы определить точное направление выстрелов, для чего коробка спускалась и против отверстия в стенках, сделанных пулей, устанавливался на необходимой высоте перископ, который обыкновенно быстро указывал место укрытия неприятельского пулемета.

Такое устройство, громоздкое, и неточное, применялось в самых разнообразных вариантах. В более ранней фазе войны оно могло бы оказаться весьма полезным, но с прибытием пулеметов легкого образца, часто менявших свои позиции, оно потеряло всякий смысл и вскоре вовсе вышло из употребления.

Обнаружение неприятельского пулеметного гнезда считалось одной из самых ценных заслуг передового наблюдателя, так как один пулемет в состоянии задержать наступление и нанести тяжелый ущерб противнику. Поэтому, когда обнаруживалось новое пулеметное гнездо, оно не обязательно уничтожалось сейчас же, но его точное место расположения доносилось в разведку штаба, где и регистрировалось, а дивизионная артиллерия, в свое время, принимала нужные меры, обыкновенно непосредственно перед началом набега или наступления.

На участке 11-го корпуса в 1917 года наши части почти беспрерывно производили набеги, которые вскоре приняли характер спортивных состязаний. Немцам приходилось быть все время на чеку, а вследствие этого — и мало отдыхать.

Однажды ночью немцы, видимо, решили отомстить нам и захватить утерянную инициативу; для чего они со своей стороны сделали вылазку, впрочем неудачную.

В критический для немцев момент столкновения — их командир роты сам вышел на нейтральную зону, очевидно, с целью руководить операцией. Здесь он был убит, и при нем найдена карта с нанесенными на ней пулеметными гнездами в числе не менее 80. При осмотре карты в нашем штабе сперва предполагали, что эти отметки — фиктивные, сделанные с целью ввести нас в заблуждение, но при дальнейшем сравнении карты с расположением ранее обнаруженных нашими наблюдателями за последние недели пулеметов, оказалось, что не менее 42 из них были уже зарегистрированы нашим штабом, хотя их пока и не трогали.

Такие счастливые случаи составляют редкость на войне, и через несколько дней наша артиллерия разрушила все эти гнезда и одновременно пехота совершила набег на германские окопы. Набег происходил при таком внушительном артиллерийском обстреле, что, несмотря на исключительное количество захваченных нами пленных, наша партия осталась почти невредима.

Ужасно было положение офицеров, захваченных в плен с документами, дающими сведения о своих войсках.

Неосторожность ли, темнота, или отчасти собственная небрежность были причиной такого случая, но как бы ни была незавидна судьба попавшегося в плен простого рядового, на много хуже было дело офицера, пленение которого давало ценные сведения противнику. Тема слишком щекотливая, чтобы много говорить о ней.