Итог первого боя был малоутешителен для 5-й танковой дивизии. В бою за Алитус были потеряны 73 танка. Из 44 «тридцатьчетверок», участвовавших в бою, 27 было потеряно. Немецкие части отчитались об 11 потерянных танках. Скорее всего, речь идет о безвозвратных потерях — поле боя осталось за немцами, поэтому они вполне могли не учесть своих «подранков» за полноценные потери. Но вот число исправных машин у 7-й танковой дивизии сократилось вполне ощутимо — на 27 июня в ее боевой линии, по некоторым данным, оставалось не более 150 танков, а 2-й батальон 25-го танкового полка из-за тяжелых потерь был расформирован. По мнению немецких офицеров, участвовавших в боях под Алитусом, сражение с 5-й танковой дивизией Красной армии оказалась самым сложным из всех, в которых участвовала немецкая 7-я танковая дивизия с начала Второй мировой войны — а за спиной у «призраков» осталась Французская кампания, в ходе которой дивизия участвовала в прорыве на Маасе и в танковом сражении у Арраса.
Тогда, в самом начале, многим казалось, что было сделано мало, что 5-я танковая должна была сделать много больше. Пятясь под натиском двух немецких танковых дивизий[152], 24 июня 1941 г. остатки 5-й танковой дивизии в составе 15 танков, в том числе нескольких Т-34, 20 бронемашин и 9 орудий, с обозом, переполненным ранеными, вышли в район командного пункта 13-й армии Западного фронта недалеко от Молодечно.
«В разговоре с командующим армией генерал-лейтенантом П. М. Филатовым полковник Ф. Ф. Федоров обстоятельно рассказал о событиях в Литве. Настроен танкист был подавленно и в конце заявил, что за захват противником мостов через Неман ему „придется расплачиваться головой“»[153].
Ни он сам, ни его собеседник еще не знали, что выигранные 5-й танковой дивизией 10 часов светлого времени «самого длинного дня в году» и хотя бы временно, но все же сокращенная без малого вдвое матчасть одной из вражеских танковых дивизий — это очень и очень много по меркам кровавого лета 1941-го. Это больше, чем удалось кому-либо другому в огненном котле приграничного сражения.
Справедливости ради стоит отметить, что с условиями для боя 5-й танковой дивизии повезло больше других. Алитус был местом, где дивизия дислоцировалась еще до начала войны, немецкие танки сами приехали на встречу с «тридцатьчетверками» Федорова. Поэтому в бою за мосты через Неман приняли участие и пехота, и артиллерия дивизии, а танкам 5-й танковой дивизии не пришлось пройти до боя многосоткилометровый марш, оставляя по обочинам дорог вышедшие из строя машины. У других советских танковых частей дела с этим обстояли намного хуже.
Одним из ярчайших примеров такого «хуже» стали бои 6-го мехкорпуса Западного фронта. Выше мы уже говорили, что 6-й мехкорпус относился к наиболее укомплектованным мехкорпусам, он имел в своем составе 322 «тридцатьчетверки», а всего более тысячи танков[154]. Этих сил вполне могло хватить, чтобы сильно усложнить жизнь наступающей с юга Белостокского выступа танковой группе Гудериана или мощным контрударом с фланга подрезать ударный клин наступающей танковой группы Гота. Но для этого требовалось то, что воспринимает как самоочевидную аксиому современный читатель, и что было дороже золота в «роковом июне» — требовалось точно знать, откуда, куда и когда пойдут немецкие танки…
Увы, в первый же день войны «разведка доложила точно», обнаружив, что «на восточно-прусском направлении в границах справа — Сувалки, Хайльсберг, слева — Щучин, Найденбург, противник силою до пяти-шести пехотных дивизий, двух моторизованных дивизий, двух танковых дивизий, десяти артиллерийских полков ударом в направлении Гродно к 20 часам овладел Пальница, Новоселки, Новы Двур, Гута, Граево, Кольно, Стависки. В направлении Марцинконис, Нача в стыке с левофланговой армией Северо-Западного фронта прорвалось до двух танковых и двух моторизованных дивизий»[155].