Первые товарищи

Сережа с любопытством оглядывал класс, а мальчики, вставшие со своих мест при входе начальницы, в свою очередь разглядывали новичка, как невиданного зверька. Сереже стало неловко и грустно – грустно потому, что ему приходилось сию минуту проститься с мамой, которую он не увидит целую неделю, до субботы, когда их на двухдневный отпуск распустят по домам.

Мама точно поняла, что происходило в душе мальчика. Она крепко обняла Сережу, перекрестила его несколько раз и нежно шепнула ему на ушко:

– Не скучай, мой мальчик. В субботу увидимся. Мне пора домой.

Сережа считал себя «молодцом» и всеми силами старался удержать набегавшие на глаза непрошеные слезы. Он крепко поцеловал маму и обещал ей не скучать, быть умным мальчиком и прилежно учиться.

Когда мама в сопровождении начальницы вышла из класса, Сережа почувствовал себя ужасно одиноким.

Глава 3 Нежданные враги

Чтобы как-нибудь успокоить себя, Сережа стал разглядывать своих соседей. Некоторые из мальчиков были старше его, другие моложе. Особенно привлек внимание Сережи высокий рыжий мальчик, сидевший с ним на одной скамейке. Это был большой шалун и проказник. Как только учитель отворачивался, рыжий мальчик делал такие смешные рожицы, что, как ни грустно было на душе у Сережи, он едва мог удержаться от улыбки.

– Как тебя зовут? – шепотом обратился Рыжий к Сереже.

– Сережа! – ответил тот.

– Ну, вот и соврал, – тихо, чтобы не слышал учитель, рассмеялся мальчик.

– Нет, не соврал, – даже немножко обиделся Сережа, – меня так зовут.

– А фамилия твоя как? – не унимался Рыжий.

– Фамилия – Горин.

– Ну, значит, тебя зовут Сергей Горин, а во все не Сережа! – захихикал Рыжий и добавил так, чтобы слышали сидящие вокруг мальчики: – Ах, ты мартышка!

Сережа обиделся на данное ему прозвище; дома его называли Сереженькой, Сергунчиком, Сергушком, и быть мартышкой ему очень не понравилось.

– Я вовсе не мартышка, – обидчиво возразил он Рыжему. – Мартышки сидят в клетках в Зоологическом саду, а я просто Сережа.

– Нет, мартышка! – не унимался Рыжий. – Скажите, пожалуйста, обижаться еще вздумал… Ах, ты, гоголь-моголь этакий!

– Грушин! – вдруг послышался голос учителя. – Ты сам не слушаешь и другим слушать мешаешь. Ступай в угол и стой, пока не окончится урок.

– Виноват, Алексей Иванович! – взмолился Грушин. – Я больше не буду!

– Ступай в угол! – еще строже повторил учитель и так сердито посмотрел на Рыжего поверх очков, что тот не посмел ослушаться и покорно встал у стены, рядом с большой черной доской.

Но он никак не мог уняться и продолжал дразнить Сережу и показывать ему язык.

Между тем учитель взял книгу со стола, подозвал к себе Сережу, велел ему прочесть первую страницу. Мальчик учился читать с мамой и старательно относился к урокам. Для своих восьми лет Сережа читал прекрасно и заслужил похвалу учителя.

– Очень хорошо, Горин, – сказал тот, – молодец! Вот, Грушин, – неожиданно повернулся он к стоявшему у доски Рыжему, который никак не ждал обращения Алексея Ивановича и от неожиданности прикусил язык, которым он дразнил Сережу, – вот с кого тебе пример надо брать: такой маленький, а как читает! А ты меня перерос, а еще Ч от Щ отличить не можешь!

Сереже было и стыдно, и приятно от похвалы учителя. «Вот бы мамочка услышала, как бы она порадовалась!» – невольно подумал мальчик. Рыжий сердился и краснел. Он едва умел читать и слыл самым ленивым учеником в младшем классе.

Вскоре раздался громкий звонок: урок закончился. Как только учитель вышел из класса, все мальчики вскочили со своих мест и окружили Сережу:

– Кто ты?

– Как тебя зовут?

– Кто твой отец?

Сережа едва успевал отвечать на предлагаемые вопросы и робко косился на новых товарищей.

– А ты Москву видел? – неожиданно подскочил к нему Рыжий, и прежде чем Сережа успел опомниться, он схватил его обеими руками за голову и поднял высоко в воздух.

Рыжий был намного выше и сильнее Сережи. Последний почувствовал боль, его уши горели и ныли в цепких пальцах Грушина, но он, однако, сделал над собой усилие и не заплакал.

– Вот тебе Москва, вот тебе Москва! – приговаривал между тем рыжий мальчик, а остальные пансионеры громко смеялись.

– А бороться умеешь? – неожиданно подскочил другой мальчуган одного возраста с Сережей, плотный, коренастый, с забавным вихром на лбу.

За этот вихор мальчики прозвали Мишу Викторова Петухом. Своей драчливостью, громким голосом и задором он действительно походил на эту птицу и как нельзя лучше оправдывал данное ему прозвище.

– Хочешь бороться? – еще раз крикнул Петух, и, не дав Сереже опомниться, плотно обхватил его за талию, стараясь повалить на пол.

Глава 4 Борьба. – Неожиданный покровитель