Первые уроки (СИ)

Это тоже неписаная традиция: обязательно хоть что-то, но выбрать и надеть из драгоценностей. Попроще, так сказать, повседневное, неброское с виду, но… демонстрирующее утончённый вкус и богатство Торресов. Однако после Люсиного рассказа мне как-то сразу становится не до наведения престижа.

Вздыхаю.

И вроде бы всё по справедливости, а на душе кошки скребут. И уже точит гадскую совесть несуществующая вина.

Не особо вглядываясь в содержимое, прикрываю шкатулку.

– Лучше принеси другую, пожалуйста. Глянем что-нибудь оттуда.

– Обережную? – с готовностью подхватывается горничная. – Сию минуточку, донночка!

Я даже прощаю подобное обращение. Очень уж ей нравятся мои обереги, наполненные особой, инородной для здешнего общества магией.

Вторая шкатулка куда легче первой, изящная, берестяная. В ней хватает места и для моих домашних поделок и куколок, и для подаренных русичами резных камней со старинными рунами. Но главная ценность – обереги от самого Симеона. Их немного, всего три, но наполнены они такой силой… что иной раз и в руки-то взять боязно. Хоть и велел старец: «Носи!»

Вчера вот сглупила, ничего не надела. И мотало меня весь день на эмоциональных качелях так, что самой неловко вспомнить. Больше я такой ошибки не повторю. Тем более, амулеты все недавно подпитаны, три ночи подряд заряжались на растущей Луне. Пусть работают.

Рука сама тянется к изумительному кулону-подвеске: крупной золотой пластине в виде стилизованной луны с тремя развёрнутыми книзу рожками и ромбом Макоши по центру, увенчанном лицом-полумесяцем. Лунница. Исключительно женский оберег, раскрывающий энергетику, укрепляющий здоровье, а главное – помогающий женщинам в тягости нести свою ношу легко и родить здоровых крепких деток. Многогранный оберег, хитрый. Бывает двурогий, бывает трёхрогий… А есть ещё и замкнутый в круг, как полная луна, но то – особицей для тех, кто встаёт на путь познания, соединяя потоки мудрости прошлого и будущего.

А ещё я заметила, что когда на мне Лунница – день проходит удивительно спокойно. Пропадают раздражительность и вздорность, свойственные мне, порой, не только при беременности, и гораздо чаще включается голова. Василисой Премудрой, конечно, не становлюсь, но и глупостей не делаю.

Вот оно мне и понадобится ближайшие несколько часов. Пока я всё ещё под одной крышей с Мирабелью, которая сейчас явно не в ангельском состоянии духа.

***

Чувствуется, Элли вчера постаралась на совесть, изрядно пополнив кладовые Эль Торреса ярмарочными деликатесами. Потому что на столе, накрытом к завтраку, наряду с традиционными горячими булочками, тостами, чурросом и шоколадом присутствует солидная горка икры в хрустальной раковине, заведомо напротив места Элизабет, тончайшая нарезка двух видов балыка, россыпь разноцветных маринованных оливок, фаршированных всякой всячиной. Последнее, похоже, персонально для меня; вот спасибо, что люблю, то люблю!..

Стул леди Мирабель пустует. К моему немалому облегчению примешивается и толика досады. С одной стороны, видеть свекровь не хочется: опять эти неприязненные взгляды, которые после вчерашнего явно переродятся в ненавидящие. С другой, теперь у неё есть ещё один повод выставить меня перед перед подругами бессердечной злодейкой, а себя жертвой: бедная женщина из-за невинной шалости стыдится теперь на людях показываться… Но, поразмыслив, решаю, что каждый сам себе злобный Буратино; никто ей силком ту булавку в пальчики не вкладывал, в заложницы не брал. Впредь хоть задумается о последствиях.

Бабушки Софи тоже нет. Но к её частым отсутствиям в столовой все привыкли. У нашего деятельного матриарха свой независимый график: она может встречать рассвет на море или прогуливаясь верхом; или укатить с визитами, или запереться в лаборатории, не потрудившись никого поставить в известность о том, когда освободится. Иногда кажется, что она демонстративно наслаждается собственной свободой – и не только от обязательств, взваленных когда-то на сына, но и от условностей, от набивших оскомину традиций, от необходимости отчитываться перед кем бы то ни было. Впрочем, в присутствии гостей она эталон чопорности и аристократизма. Но если дома «лишь свои» – авось потерпят любые чудачества.

А вот то, что до сих пор к столу не появился дон Теймур, настораживает.

И вроде бы как неэтично начинать завтрак, не дождавшись его…