Первые в космосе. Шаг в неизвестность

По своим профессиональным качествам члены отобранной к полету «тройки» были примерно равны. Многие отдавали предпочтение Григорию Нелюбову, который был неформальным лидером отряда, «душой компании». Но это же воспринималось как недостаток – он обожал быть в центре внимания, неизменно подчеркивая свое превосходство. Способности молодого интеллигентного Германа Титова не вызывали сомнений ни у кого. При этом он был прямым и открытым парнем. Но руководство смущала его импульсивность – если уж он срывался, то быстро терял голову. Зато к Юрию Гагарину все относились одинаково хорошо.

1961 год. Первые навсегда

Дорога в космос

Настало время провести генеральную репетицию пилотируемого запуска. 15 марта «шестерка» космонавтов прошла очередное обследование, а затем встретилась с Главнокомандующим ВВС, который сказал теплые слова напутствия.

На следующее утро космонавты вместе с сопровождающими на трех «Ил-14» полетели на полигон. Один самолет сразу направился в Тюра-Там, а два других сделали остановку в городе Куйбышев (Самара). Там космонавты, разделенные на две тройки, облетели район «штатного приземления» спускаемого аппарата «3КА» № 2 и пилотируемого «Востока». В первом самолете с Николаем Каманиным находились Гагарин, Нелюбов и Попович. Во втором – вместе с генералом Леонидом Ивановичем Гореглядом – Титов, Быковский, Николаев.

Хотя приоритеты определились, Каманин продолжал внимательно наблюдать за космонавтами и позднее сделал следующую запись в своем дневнике:

«Все последнее время и сейчас, когда я пишу эти строки, меня неотступно преследует одна и та же мысль – кого послать в первый полет, Гагарина или Титова? И тот и другой – отличные кандидаты, но в последние дни я все больше слышу высказываний в пользу Титова, и у меня самого возрастает вера в него. Титов все упражнения и тренировки выполняет более четко, отточено и никогда не говорит лишних слов. А вот Гагарин высказывал сомнение в необходимости автоматического раскрытия запасного парашюта, а во время облета района посадки, наблюдая оголенную, обледенелую землю, он со вздохом сказал: „Да, здесь можно крепко приложиться“. <…> Титов обладает более сильным характером. Единственное, что меня удерживает от решения в пользу Титова, – это необходимость иметь более сильного космонавта на суточный полет. Второй полет на шестнадцать витков будет, бесспорно, труднее первого одновиткового полета. Но первый полет и имя первого космонавта человечество не забудет никогда, а второй и последующие забудутся так же легко, как забываются очередные рекорды».

Получается, что Каманин, который в открытую отдавал свои симпатии Юрию Гагарину, внутренне полагал, что Герман Титов – «более сильный» космонавт, который лучше справится с суточным полетом на «Востоке», назначенным вторым после одновиткового. И импульсивная оговорка едва не стоила Гагарину звания первого космонавты планеты. Интересно, как развивались бы события, если бы первый полет все-таки сделали суточным?..

В районе аэродрома Смышляевка планировалась посадка спускаемого аппарата корабля «3КА» № 2 с манекеном «Иваном Ивановичем» и собакой Удачей на борту. Космонавты должны были наблюдать приземление корабля и катапультируемого кресла. В ожидании они разместились в санатории Приволжского военного округа ВВС, построенного на берегу Волги. Играли в шахматы, бильярд, пинг-понг. Спали в одной общей комнате. Но запуск корабля-спутника отложили на несколько суток, и космонавты вылетели в Тюра-Там.