Читаем Первый американец, Загадка индейцев доколумбовой эпохи полностью

"Во времена золотого века поселений Чако Ацтек должен был производить захватывающее впечатление. В солнечные летние дни на его площади и крышах трудолюбивые жители занимались своими обычными делами: матери кормили детей и присматривали за ними, мололи маис для лепешек, разделывали мясо, плели корзины и лепили глиняные сосуды для последующего обжига. Пожилые мужчины лежали на солнце или наставляли мальчиков. Большинство мужчин и подростков прилежно возделывали маис, бобы и тыквы на окружавших пуэбло плодородных полях. Это была напряженная, утомительная работа. Каждый клочок поля, закрепленный за определенным родом, получал свою тщательно отмеренную долю воды из оросительного канала, протекавшего по склону террасы севернее пуэбло. Иногда появлялись возвращавшиеся домой охотники, радостные, если были нагружены дичью, печальные и медлительные - если возвращались с пустыми руками. Иногда в пуэбло появлялись чужестранцы с товарами для обмена. Их встречали приветливо. С их прибытием вся площадь приобретала праздничный вид.

Ночью пуэбло должно было выглядеть совсем иначе: темным, таинственным, спокойным. То здесь, то там затухающий огонь отбрасывал мерцающий свет на коричневые стены из адобов. Слабый свет,, пробивавшийся наружу из люков в крышах одной-Двух кив, означал^ что там шли приготовления к какой-либо церемонии или проходило тайное собрание одного из культовых сообществ. Приглядевшись повнимательнее, вероятно, можно было заметить силуэт часового, который на короткий миг возникал на фоне ночного неба, когда менял место. Пуэбло было погружено в полную тишину. Она лишь изредка нарушалась лаем собак или плачем младенца. Глубокая тишина царила вплоть до восхода утренней звезды, когда охотники начинали осторожно покидать пуэбло, а занимавшаяся заря, постепенно разгораясь, гасила свет звезд и возвещала приближение нового дня в жизни пуэбло Ацтек" 5.

Но тут наступают загадочные события.

Если это идиллическое описание соответствует действительности (а оно не содержит ни единого намека на возможное нарушение идиллии), то становится совершенно необъяснимым, почему это процветающее сообщество вдруг неожиданно распалось и исчезло, не оставив никакого следа. Все должно было произойти очень быстро. И тем не менее жители, судя по всему, располагали необходимым временем, чтобы, образно говоря, упаковать свой багаж, ибо они забрали с собой все, что представляло хоть какую-то ценность. Моррис и работавшие вслед за ним другие археологи не смогли найти после них никаких, даже самых незначительных предметов. Не сохранилось ни следов пожара, ни трупов людей, умерших от чумы, которые могли бы указать причину панического бегства жителей. Нет ни малейших намеков на возможность их изгнания каким-то воинственным племенем. Нет никаких следов кровопролития, возможно учиненного новыми пришельцами.

Около 1150 г. н. э. пуэбло оказалось совершенно опустевшим, словно город призраков. В нишах "окон" обосновались совы. По помещениям сновали крысы. Ветер надувал через трещины стен кучи песка до тех пор, пока он не покрыл полы двадцатисантиметровым слоем. Только раздававшийся за мертвыми стенами то там, то здесь треск рушившихся одно за другим перекрытий, через которые промыли себе путь дождевые потоки, изредка нарушал царившее здесь безмолвие.

Пуэбло оставалось покинутым на протяжении целых ста лет.

Загадочным является и то, что этот уход почти полностью совпадает по времени с таким же бегством жителей пуэбло Чако. Но в Чако-Каньоне, совершенно очевидно, бегство было вызвано катастрофическим изменением водного баланса. Это изменение полностью нарушило систему водоснабжения, которая не могла больше обеспечить тысячи людей. Однако их уход, начавшись около 1100 г., растянулся на многие десятилетия. Весьма вероятно, что именно одна из первых групп переселенцев двинулась на север в плодородную долину реки Анимас. Там она основала Ацтек, подчинив себе находившуюся на гораздо более низкой ступени развития общину древних обитателей тех мест - "корзинщиков".

Трудности водоснабжения, погнавшие в путь строителей Чако, совсем или почти не были известны Ацтеку. Река Анимас никогда не пересыхала полностью. Вместе с тем отдельные факты позволяют предположить, что она, возможно, изменила русло и таким образом настолько нарушила систему водоснабжения полей, что ее либо не смогли, либо не захотели восстанавливать. Мы этого не знаем. В высшей степени вероятно, что тысячи мужчин из пуэбло Ацтек вместе с женщинами и детьми направились обратно на юг, к людям Чако, если те действительно являлись их сородичами. Они, видимо, застали их тоже давно готовыми двинуться в путь и отправились дальше к могучей реке Рио-Гранде в страну индейцев хопи, где их следы окончательно теряются во тьме веков.

Однако мы сталкиваемся с новой загадкой.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Иная жизнь
Иная жизнь

Эта книга — откровения известного исследователя, академика, отдавшего себя разгадке самой большой тайны современности — НЛО, известной в простонародье как «летающие тарелки». Пройдя через годы поисков, заблуждений, озарений, пробившись через частокол унижений и карательных мер, переболев наивными представлениями о прилетах гипотетических инопланетян, автор приходит к неожиданному результату: человечество издавна существует, контролируется и эксплуатируется многоликой надгуманоидной формой жизни.В повествовании детективный сюжет (похищение людей, абсурдные встречи с пришельцами и т. п.) перемежается с репортерскими зарисовками, научно-популярными рассуждениями и даже стихами автора.

Владимир Ажажа , Владимир Георгиевич Ажажа

Альтернативные науки и научные теории / Прочая научная литература / Образование и наука
Интервью и беседы М.Лайтмана с журналистами
Интервью и беседы М.Лайтмана с журналистами

Из всех наук, которые постепенно развивает человечество, исследуя окружающий нас мир, есть одна особая наука, развивающая нас совершенно особым образом. Эта наука называется КАББАЛА. Кроме исследуемого естествознанием нашего материального мира, существует скрытый от нас мир, который изучает эта наука. Мы предчувствуем, что он есть, этот антимир, о котором столько писали фантасты. Почему, не видя его, мы все-таки подозреваем, что он существует? Потому что открывая лишь частные, отрывочные законы мироздания, мы понимаем, что должны существовать более общие законы, более логичные и способные объяснить все грани нашей жизни, нашей личности.

Михаэль Лайтман

Религиоведение / Религия, религиозная литература / Прочая научная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука
100 великих замков
100 великих замков

Великие крепости и замки всегда будут привлекать всех, кто хочет своими глазами увидеть лучшие творения человечества. Московский Кремль, новгородский Детинец, Лондонский Тауэр, афинский Акрополь, мавританская крепость Альгамбра, Пражский Град, город-крепость Дубровник, Шильонский замок, каирская Цитадель принадлежат прекрасному и вечному. «У камня долгая память», – говорит болгарская пословица. И поэтому снова возвращаются к памятникам прошлого историки и поэты, художники и путешественники.Новая книга из серии «100 великих» рассказывает о наиболее выдающихся замках мира и связанных с ними ярких и драматичных событиях, о людях, что строили их и разрушали, любили и ненавидели, творили и мечтали.

Надежда Алексеевна Ионина

История / Научная литература / Энциклопедии / Прочая научная литература / Образование и наука