Первый. Бывший. Единственный

Зрение вдруг затуманилось. Я схватилась за край барной стойки так сильно, что костяшки пальцев побелели.

– Я тебе напишу, – пробормотала я и выронила телефон: пальцы ослабели. – Что-то не так, Стас… Что-то…

– Ты просто не умеешь пить, Васенька, – заверил меня Богомолов. – Иди-ка сюда, я о тебе позабочусь. Веришь мне?

Ответить я не успела: реальность смазалась и закрутилась в спираль, где мое тело перестало вдруг мне принадлежать.

Дубравин

С финнами договориться не удалось.

Уперлись как лоси, и все тут. Вернуть их расположение у Дубравина не вышло. Выгодная договоренность с иностранными инвесторами и взлет рейтинга отправились коту под хвост.

Впрочем, Кеша отчего-то даже не слишком расстроился.

Куда больше его взбесило, что охранники проворонили жену и она сбежала из особняка. Подумать только, перемахнула через забор, как какая-то акробатка!

Он, конечно, знал, что у его Васи огненный характер, только такого безрассудства от нее точно не ожидал. А если бы этот трюк не удался и она попросту свалилась с высоты да покалечилась?

«Взрослая, но дура», – мысленно плевался Дубравин и места себе не находил.

Поначалу он даже хотел уволить весь штат охранников, раз уж не справились с его заданием. Но потом заставил себя остыть и не рубить с плеча. Все же парней он набрал хороших, глупо раскидываться кадрами только из-за того, что ты не получил желаемого.

Это ведь в Дубравине проснулись варварские замашки – спрятать жену от всех и держать в особняке до тех пор, пока она не соизволит ему поверить и простить. Такой план даже мысленно звучал как записка сумасшедшего, чего уж тут пенять, что ничего не выгорело.

Мужчина был загружен делами до позднего вечера, а потом он вновь включился в выматывающую гонку за женой. Отдал своим людям распоряжение, чтобы проверили, регистрировалась ли Василиса в каком-то местном отеле, съездил на корпоративную квартиру от фонда и несолоно хлебавши вернулся в особняк.

Правдивость версии Загорской тоже проверяли, как и то, не сливал ли кто-то шустрый информацию о нем конкурентам.

– Я найду эту крысу, – обещал ему Богомолов. – Не волнуйся.

И Дубравин приказал себе успокоиться. Для него никогда не было нерешенных задач, все в итоге устраивалось наилучшим образом. И эта размолвка с супругой, он не терял уверенности, была лишь временным и досадным эпизодом.

Если вчера его сжирало беспокойство, не случилось ли чего с Васей, то сегодня он этому чувству старался не поддаваться. Супруга наказывала его игнором и нежеланием выяснить все, как взрослые люди. И чем дольше затягивалась пауза между ними, тем сильнее Дубравин уставал от всей этой ситуации.

К тому же он всегда ненавидел манипуляции. А Вася сейчас пыталась дергать его за ниточки, словно послушную марионетку. Дубравин злился.

Рвать на себе рубашку и ползать в ногах уже не хотелось, да и он всегда был слишком горд для этого, а вот хорошенько встряхнуть Василису, чтобы мозги вправились на место, – очень даже.

В конце-то концов, она оставалась его женой! В болезни и здравии, в печали и радости, в богатстве и так далее по тексту брачных клятв, которые они когда-то принесли.

Какой демон вселился в его жену, Дубравин даже не представлял. Но спуску ей давать не собирался. Он ведь тоже не мальчик на побегушках, чтобы вокруг пальчика вертеть и так и сяк. Хотя…

Пальчики у Васи были изящные, ловкие, нежные… Да и вся она была ладной, красивой, манящей, словно созданной именно для него – Дубравина. И Кеша неистово хотел свое обратно.

– Может, все же ужин, Иннокентий Петрович? – казалось, в сотый раз поинтересовалась его домработница.

– А вы знаете, что… – перевел задумчивый взгляд на женщину он.

– Что?

– Накройте, пожалуйста, в столовой. Я сейчас спущусь.

– Вот и ладненько, – тут же просияла улыбкой Нина Валерьевна. – Вот и хорошо. Я мигом!

После сытного ужина настроение Дубравина даже немного улучшилось, а уж когда Вася соизволила ответить на его звонок, то он и вовсе не поверил собственному счастью. Даже на разговор согласилась. Снизошла!

Правда, завершился звонок довольно странно, только Кеша за последние сутки уже привык к новым выкрутасам супруги. Поэтому он не стал вторую ночь подряд выматывать себя бессонницей и глупыми мыслями, а принял снотворное и дал организму отдохнуть.

Все же от его самочувствия зависело благополучие и других людей. Слишком многое Дубравин тянул на себе, чтобы вот так взять и эгоистично позволить себе с головой уйти в семейные разборки.

Утро началось непозволительно рано, с головной боли и разрывающегося от звонков телефона.

– Уволю, – рявкнул мужчина, приняв входящий вызов.

– Это уже четвертый раз за месяц, – хмыкнул его помощник. – Не вели казнить, барин, вели слово молвить.

Никита был молодым, перспективным и смекалистым. Оттого Дубравин частенько спускал ему то, что не терпел в других.

– Если это не дело жизни и смерти, то четвертый раз за этот месяц для тебя станет последним, – потер виски Кеша. – Где у тебя опять горит?