Первый человек в Риме

— Человек должен быть гибким. Скавр оправдывался перед коллегой, выступая в его защиту, но это не помешало ему выполнить свой долг перед судом. Таков уж Скавр.

— Да! Таков уж Скавр.

— А куда направились осужденные? — спросил Рутилий Руф.

— Некоторые избрали местом ссылки Массилию, а Луций Опимий предпочел Западную Македонию.

— А Авл Альбин выкарабкался?

— Да. Спурий Альбин взял всю вину на себя, и Палата голосованием позволила ему это, — вздохнул Марий. — Ничего себе, юридический казус!

Схватки у Юлии начались на мартовские иды, и когда повитухи сказали Марию, что роды будут трудными, он немедленно позвал родителей жены.

— Наша кровь слишком старая и жидкая, — раздраженно сказал Марию Цезарь, когда они устроились в таблинии — муж и отец, которых связывала взаимная приязнь и страх за жену и за дочь.

— Моя кровь помоложе и погуще, — отозвался Марий.

— Но это не может помочь ей! Это когда-нибудь поможет ее дочери, если она у нее будет. Возблагодарим за это богов! Я надеялся, что Марсия добавит моему роду немного плебейской силы, — но, кажется, Марсия слишком еще знатна. Ее мать была патрицианкой из рода Сульпициев. Я знаю, есть люди, которые считают, что кровь должна сохраняться чистой, но я много раз замечал, что девушки старинных фамилий склонны во время родов к кровотечениям. В чем же причина более высокой смертности среди женщин знатных фамилий по сравнению со смертностью женщин более низкого происхождения? — И Цезарь провел рукой по своим волосам цвета позолоченного серебра.

Марий больше не мог усидеть на месте. Он поднялся из-за стола и стал мерить кабинет шагами.

— У нее лучшие врачи, денег я не пожалел, — он кивнул в сторону комнаты роженицы, откуда пока еще не доносилось ни звука.

— Но прошлой осенью эти лучшие врачи не смогли спасти племянника Клитумны, — сказал уныло Цезарь.

— Ты имеешь в виду твою неутешную соседку?

— Да, эту самую Клитумну. Ее племянник скончался в прошлом сентябре после продолжительной болезни. Но этот молодой человек всегда казался совершенно здоровым. Врачи сделали все, что только могли придумать, а он все равно умер. С тех пор я постоянно об этом думаю.

Марий недоуменно взглянул на своего тестя:

— С какой стати ты должен об этом думать?

Цезарь пожевал губу.

— Все повторяется трижды, — проговорил он безрадостно. — Смерть племянника Клитумны случилась совсем рядом со мной и моими близкими. Следует ожидать еще двух смертей.

— Если и так, то смерти должны постигнуть семью Клитумны.

— Не обязательно. Просто — три смерти, каким-либо образом связанные между собой. Но пока не случится второй, я не поверю предсказательнице, что связь существует.

Марий всплеснул руками в отчаянии:

— Гай Юлий, Гай Юлий! Постарайся быть оптимистом, умоляю тебя! Никто еще не пришел и не сказал, что Юлия умирает. Мне просто сообщили, что роды ожидаются трудные. Я послал за тобой, чтобы ты помог мне перенести это ужасное ожидание, а не пугал меня!

Пристыженный, Цезарь сделал над собой усилие.

— На самом деле я рад, что Юлия уже рожает, — с наигранной бодростью произнес он. — Я не хотел ее беспокоить последнее время. Но как только она родит, надеюсь, у нее найдется минута поговорить с Юлиллой.

Лично сам Марий считал: единственное, что требовалось Юлилле, — это крепкая отцовская рука. Отшлепать баловницу по первое число. Но Марий постарался продемонстрировать интерес. В конце концов, он должен себе признаться, что сам может превратиться в такого же сумасшедшего папочку, как Гай Юлий Цезарь.

— А что такого с Юлиллой? — спросил он.

Цезарь вздохнул:

— Она ничего не ест. Мы уже давно не можем заставить ее проглотить хотя бы кусочек. Но за последние четыре месяца стало еще хуже. Она все худеет и худеет! А теперь еще и обмороки. Идет, идет — и вдруг падает, как камень. Врачи ничего не находят.

«Неужели я тоже буду таким отцом? — спросил себя Марий. — У этой избалованной девчонки ничего серьезного. Хорошая доза безразличия быстро ее вылечит!»

Однако это была хоть какая-то тема для разговора, поэтому Марий решил поддержать беседу.

— Я так думаю, ты хочешь, чтобы Юлия узнала у нее, в чем дело?

— Именно!

— Вероятно, она влюбилась в неподходящего для нее человека, — предположил Марий, случайно попав в точку.

— Чепуха! — резко возразил Цезарь.

— Почем тебе знать, что это чепуха?

— Потому что врачи тоже подумывали об этом, и я навел справки, — пояснил Цезарь.

— И у кого же ты навел справки? У нее?

— Естественно!

— Будет больше пользы, если расспросишь как следует ее служанку.

— Но, Гай Марий!

— А она часом не беременна?

— Ты что, Гай Марий!

— Послушай, тесть, не надо смотреть на меня как на насекомое, — равнодушно сказал Марий. — Я член семьи, а не посторонний. Если я, при моем крайне ограниченном опыте общения с шестнадцатилетними девицами, могу предположить такое, то тем более можешь и ты. Вызови ее служанку к себе в кабинет и выколоти из нее всю правду. Гарантирую, она — доверенное лицо Юлиллы, и если ты правильно допросишь ее, она выложит все. Пригрози ей пытками, смертью!