Первый человек в Риме. Том 1

– Завтра царевич Волюкс сопроводит вас к моему царю, будто вы только что приехали вместе из Икозиума. Аспар, к счастью, не видел, что принц прибыл сегодня. Вы скажете моему царю, что приехали по прихоти Мария, и не по приглашению царя. Попросите царя отпасть от Югурты. Мой царь ответит уклончиво. Он прикажет вам расположиться поблизости на десять дней, дабы он мог обдумать ваши предложения. Вы отправитесь в лагерь и будете ждать там. Однако царь встретится с вами завтра ночью в другом месте, где вы сможете поговорить без опаски, – Дабар пронзительно посмотрел на Суллу. – Вас это устраивает, Луций Корнелий.

– Вполне, – ответил Сулла, зевнув. – Единственная проблема – где мне переночевать и где вымыться? Я воняю, как лошадь. И по мне ползает всякая нечисть.

– Волюкс подготовил для вас удобную стоянку недалеко отсюда.

– Так ведите же меня туда! – Сулла поднялся.

На следующий день у Суллы состоялся нелепый разговор с Бокхом. Нетрудно было догадаться, кто из присутствующих – шпион Югурты. Аспар стоял слева от великолепного трона Бокха, и никто не отважился встать с ним рядом.

– Что мне делать, Луций Корнелий? – взмолился Бокх той ночью, встретившись с Суллой в лесах между своим лагерем и стоянкой Суллы.

– Оказать услугу Риму.

– Скажи, какой услуги хочет Рим, и я все сделаю! Золото, драгоценности? Земля? Воины? Конница? Зерно? Только назовите! Вы – римлянин. Вы должны понимать, что означает загадочное послание Сената. Клянусь, я не понимаю! – Бокх затрясся от страха.

– Все, что вы перечислили, Рим может взять сам, царь Бокх, – презрительно сказал Сулла.

– Так что же? Скажите мне, что?

– Думаю, вы должны были сами это уяснить, царь Бокх. Жаль, что не догадались. И я понимаю – почему. Югурта! Рим хочет, чтобы вы подарили Риму Югурту. Мирно, бескровно. Слишком много крови пролилось в Африке, слишком много сожжено селений, слишком много земель запущено. И пока Югурта по-прежнему силен, разорение страны не прекратится. Разорение Нумидии беспокоит Рим. Разорение Мавретании – тоже. Так что отдайте мне Югурту, царь.

– Вы хотите, чтобы я предал своего зятя, отца моих внуков, кровного родственника по Масиниссе?

– Вот именно. Бокх зарыдал:

– Я не могу! Луций Корнелий, не могу! Мы – такие же берберы, как и пунийцы, нас связывает закон кочевого народа. Выходит, не заслужить мне союза с Римом! Предатель мужа собственной дочери? Невозможно, невозможно!

– Нет ничего невозможного, – холодно ответил Сулла.

– Мой народ никогда не простит меня!

– Рим тоже не простит. Что хуже?

– Не могу! – зарыдал Бокх. Настоящие слезы лились по его щекам, сверкали в его тщательно завитой бороде. – Пожалуйста, Луций Корнелий! Я не могу!

Сулла с презрением отвернулся.

– Значит, не будет и договора с Римом, – сказал он.

Так изо дня в день – восемь дней кряду – продолжался этот фарс. Аспар и Дабар разъезжали с записками туда-сюда между маленькой стоянкой Суллы и царским шатром – и все без толку. Сулла и Бокх, храня тайну, общались только по ночам.

Сулла открыл, что ему нравится ощущение власти, которое давало ему звание посланца Рима. Ему нравилось демонстрировать непреклонность, подтачивавшую – капля за каплей – волю царя, как вода подтачивает камень. Он, не бывший царем, повелевал царям. Быть римлянином – значит обладать реальной властью. Это волновало и радовало.

На восьмую ночь Бокх вызвал Суллу на тайное место встречи.

– Хорошо, Луций Корнелий, я согласен, – сказал царь с красными от слез глазами.

– Отлично! – отрывисто похвалил Сулла.

– Но как это сделать?

– Просто. Вы посылаете Аспара к Югурте и предлагаете предать меня ему.

– Он мне не поверит, – сказал Бокх с отчаянием в голосе.

– Поверит! Увидите – поверит.

– Но вы всего лишь казначей! Сулла засмеялся:

– Хотите сказать, что римский казначей – ниже нумидийского царя?

– А разве не так?

– Позвольте вам объяснить, царь, – мягко сказал Сулла. – Я – римский казначей. И это действительно не высшая должность. Однако я еще и патриций. Я – Корнелий. Моя семья дала Сципиона Африканского и Сципиона Эмилиана. Мой род, древней и знатней, чем ваш или Югурты Если бы Римом правили цари, они, возможно, были бы из семьи Корнелиев. И еще – я зять Гая Мария. Что еще непонятно?

– Югурта… Он это знает? – прошептал царь.

– Все он знает, – сказал Сулла, сел и стал ждать.

– Хорошо, Луций Корнелий. Будет так, как вы говорите. Я пошлю Аспара к Югурте и предложу выдать вас, – надменность слетела с царя. – Однако скажите мне точно, как следует поступать.

– Ты попросишь Югурту придти сюда послезавтра ночью и пообещать, что он получит римского казначея Луция Корнелия Суллу. Сообщишь, что казначей в своем лагере один и пытается убедить тебя стать союзником Гая Мария. Он знает, что это должно случится – Аспар известил его. Он также знает, что на сотню миль вокруг нет римских солдат. Значит, не поведет с собой войско. Ему и не снилась такая добыча, – Сулла сделал вид, что не видит, как дрожит Бокх. – Ни тебя, ни твоего войска Югурта не боится. Боится он только Гая Мария. Он придет. Он поверит каждому слову Аспара.