Первый день Вечности

Все компьютеры были тоже отключены. Серенькие экраны выглядели тоскливо-слепыми. Без суматохи и светящихся мониторов комната казалось какой-то неприглядно-нищенской и праздной. "В первый раз вижу такое, — подумала Вика. — Здесь даже на ночь оргтехнику не отключают. Обычно. За что и получаем постоянно по ушам… А хорошо бы сейчас втащил сюда своё пузо директор Ершов, дал всем страшных дюлей, и разогнал по домам…"

Она представила себе, как дородный Ершов орёт на Малого и пинком выталкивает его за дверь. У Малого виноватая морда. Ершов громогласно обещает ему урезать зарплату… скупердяй старый, можно подумать, он платит всем здесь выше крыши…

А ещё лучше, вваливается сюда вся моя рота отдельного такого-сякого полка… Ребята матерятся, дают Малому по шее, отбирают автомат… и старший лейтенант Тихонов, муженёк мой так и не состоявшийся, баран мой тупой и недогадливый, видит меня и обнимает… целует. Целовался-то он хорошо… никто так не целовал меня, дуру неугомонную… судьба это, Вика, говорит. Судьба навеки… а сам…

Спокойно!.. не надо об этом… отгорело и прошло… пусть живёт со своей сучкой новой… а я буду жить… и жизнь свою и дальше сама строить!

После первой суматохи, когда все надсадно орали и толкались, стало спокойнее. Самое ужасное было, когда Малый стал стрелять в потолок. Вика здорово испугалась. Вот, ведь, — мать его, — в Чечне не так страшно было!

Всё так мило шло! Новости оттарабанили без происшествий. Цербера Борща, Игоря Борчикова, шеф-редактора, пописывающего то там, то сям под псевдонимом Марк Резкий, сегодня ещё не было — отлёживался в отгуле, после вчерашнего дня рождения. Обещал, правда, когда в очередной раз звонил по телефону, сразу после новостей провести "разбор полётов", но так и не пришёл.

— Опять, наверное, где-нибудь в Белом доме ошивается. Пятница, — сказала Оксанка. — Помяни моё слово, через пару месяцев или в банк уйдёт пресс-секретуткой, или на "Студию-44" заместителем по развитию. Об этом уже неделю на всех перекрёстках трезвонят.

— Хм… в банк-то и я бы пошла!

— Ой, только не надо, Вика, — дёрнулся Кирилл. — Ты же на голову больная репортёрством. Ты же в банке сдохнешь от тоски! Опять же, новости ведёшь. Диктор. Звезда!

— Не надо ля-ля! — подбоченилась Вика. — Я уже резко поумнела, глядя на некоторых… хрен с ней, со звёздностью!

Кирилл поднял белый пластмассовый стаканчик и провозгласил:

— За процветание банковского дела!

В комнате роилось, как потом выяснилось, восемь человек. Операторы Нестор и Лекс (в миру Нестеров Дмитрий и Сашка Фаридов, подрабатывающий ещё на двух телеканалах); Оксанка-корреспондент, Вика — ведущая новостей и "репортёрщица", как дразнил её Кирилл. Сам он, кстати, должен был сегодня вместе с Лексом ехать к учредителям на завод цветных металлов, но в последний момент позвонил директор Ершов…

— Пришёл гегемон и всё пошло прахом! — в который раз рассказывал Кирилл. — И вообще, хрена ли я тут с вами сижу? Как говорил Гоголь, устами одного из своих персонажей — сижу, греха набираюсь. Даже водители все разъехались.

— Ну, иди, что сидишь? — кокетливо говорила Оксанка.

— Ишь, как попочкой крутит! — орал Кирилл. — Оксана, почему у тебя такая красивая попа? Как у Малахова этого… "Большая скидка" который!..

— Это потому, что он её непрестанно тренирует, — ядовито вставила Инна-архивариус.

— Во-во! Сжимает и разжимает, сжимает и разжимает… и так — каждое утро!

— Фи, старый анекдот! — пьяненько крикнула из противоположного угла Оксана-вторая, притиснутая с двух сторон Нестором и Лексом.

— Слушай, Кирилл, заткнись, а? — немедленно надулась Оксанка.

— Ради тебя… и Виктории… я готов понести любую кару! — Кирилл нагнул голову. — Повинную голову и сеч не мечёт… тьфу — меч не сечёт!

— Девки, мне идти пора, — в третий раз сказала Вика.

— Вика, ты меня бросаешь… среди этих пьяных животных?! — орала Оксана-вторая.

— Испугалась баба… этого самого, — сказал Кирилл и подцепил пластмассовым ножом огурчик в стеклянной банке. Огурчик сорвался и упрямо плюхнулся обратно.

— Вилку возьми, наказание ты моё, — Вика протянула ему свою.

Кирилл ей очень нравился. Но, — ёлки-палки! — мало ей было красавца-мужа?! Удалой такой… старший лейтенант. Тоже, бывало, все девки на него вешались! Ну, и где он теперь? Вместе со своими тремя тысячами рублей оклада "денежного воздержания", как сам же и шутил. Нет, девочки-мальчики, нечего тут нищету плодить. Кирилла, вон, и ножом в живот пыряли, и в аварии он попадал, и в драки… а всё на пиво не хватает! Зато вся физиономия в шрамах. Конан-варвар… уральский…

— А всё-таки хорошо было бы замуж за банкира выйти, — задумчиво сказала она.

— Ага, а он скажет — хрена ли ты круглые сутки среди красавцев вращаешься? И бросит тебя. Из ревности, — глубокомысленно сказал Кирилл, выковырявший всё-таки упрямый огурец из банки.

— Это где они, красавцы?

— Там же, где и большие зарплаты, — ехидно вставила Инна.

— Это мы-то не красавцы? Вон — Лекс, Махно, Тарас… Кирилл Деревнёв, в конце концов! Ваш покорный слуга.