Первый день Вечности

— Оксанка — хороший репортёр, — невпопад брякнул задумавшийся о чём-то своём Махно.

Москвичу стало тоскливо. Его пацаны, разинув рот, смотрели, как журналисты в главе с политиком, рассуждают о спасении страны. Молодняк… деревенщина, что с них взять. Самому Москвичу все эти разговоры надоели с детства.

Мать, тоже… дура. "Служи, сынок!" Давай, мол, поддержи честь Отчизны… вперёд, за свободу и независимость нашей Родины. Нет, прав был Радик Щукин: "Хочешь в армии гнить — ну и гний!" Безграмотно, может быть, но в самую точку. Ведь первый курс заканчивал! Если бы не Маринка… сука… давалка… любовь моя на всю жизнь… если бы не она — не сидел бы я тут.

Во… опять сцепились… "демократия", "свобода слова"… понеслась душа в рай!

Сколько помнил себя Москвич, всегда о профессиональной армии говорили… и что? Вот, пожалуйста, сидим, блин, ждём БМП и дороги в аэропорт…

Шумят журналисты, шумят… вон, Кирилл опять заорал, руками размахивает, Тараса перебивает…

Москвичу казалось, что всё это — бред беспросветный. На его взгляд Россия отличалась только одним — переменой полярности во взглядах на жизнь. Где у всех путёвых плюс — у нас минус. И наоборот. Тот, кто просрал всё и разворовал — неизменно на белом коне. А тот, кто истово задницу рвал и себя не жалел — как мамочка моя бестолковая — обязательно в говне окажется. Но одну толковую мысль маманя высказала… за все последние годы — мол, для нас, русских интеллигентов, сама работа — уже и награда, и наслаждение.

Стоит ли удивляться, что не платят ни хрена? Ты, значит, работой наслаждаешься — и тебе же ещё и деньги платить? Вот и эти… глас народа… ишь, начальство им не нравится — ворует, мол, много… окладишко, значит, маленький у них…

Ага… политик говорит… Антон который… что там у него? "Инициатива, как и всё путное, должна снизу расти. Сверху только сосульки и сопли вырастают!"

Золотые слова! Вот я и подсуетился… проявил инициативу… и Казбек тоже…

Нет, Казбек просто дёру в свой Дагестан замыслил, а я придумал План… именно я! И пацанов сгоношил на это дело. Москвич прикрыл тяжёлые веки и вдруг отчётливо увидел, как по залитому солнцем белоснежному песку, под неестественно синим небом, идёт весёлый и бородатый Фидель с сигарой в зубах. Не нынешний, нет… а тот, загорелый и могучий адвокат, весёлый сын зажиточных родителей… только что завоевавший власть в бесшабашной курортной стране.

И не в кителе, а в плавках… и на плече акваланг. И смеётся, как в книжке "Куба — да!" — найденной ещё в детстве, на чердаке родного дома по улице маршала Неделина, и залистанной до дыр. Странно, но за все эти годы Москвич так толком и не прочитал текст тощенькой книжонки. Фигня там текст. Главное в ней были — фотографии. Чёрно-белые… но такие яркие! Красавец Че Гевара с бородкой и мужественными часами на стальном браслете, и сам Фидель. Отчаянные парни с автоматами, которые выглядели — ну, просто карнавальной бутафорией, не способной убивать!

Филон — дурак. Будь у нас профессиональная армия, он бы с радостью… и дослужился бы до типичного прапорщика. Мустафа — просто добродушный осёл (или ишак, если уж говорить о корнях), который потянулся за всеми по привычке быть ведомым. Малый… только Малый мог понять замысел. Но Малый есть Малый. "Да, он малый не дурак, но и дурак — немалый"…

А что касается Вовки — он просто честная деревенщина. Небось, предки на Демидова пахали, как бобики… по железу. Рудознатцы хреновы…

Никому из них нельзя было рассказать о своём Великом Плане. Филон, идиот, наверное, думает, что вытребованный самолёт Москвич направит прямо в Америку… в Манхэттен, на пересечение Пятой авеню и Бродвея, блин.

А Малый… хрен его знает, что думает Малый…

Но идея срубить тысяч, этак, пятьсот баксов его здорово заводит.

Вован, поди, мечтает на эти бабки корову купить… или DVD-плейер… или что там у них, в уральской деревне, сейчас популярно.

"А всё-таки я — молодец, — вяло подумал Москвич. — Хорошо, что я их всех в кучу собрал, прямо в студии… и с прямым эфиром — тоже неплохо… пусть показывают… и политик этот, Басов, вовремя прибыл, прямо дар небес… и небо, и море, и Фидель Кастро… и Че собирается в Боливию… не заснуть бы… после водки…

Фидель… "господа, я ещё не красный, я пока только розовый и от вас зависит, покраснею я, или побелею"… Куба, любовь моя… Маринка… бессаме мучо… целуй меня крепче… любовь… держись, Лёнька, не усни…"

— …а как ты представляешь себе будущее? — спросил Андрей.

— Мне кажется, что это будут свободные, гордые люди! — ответила Яна. — Их чувство собственного достоинства будет практически врождённым! Они будут чётко понимать то, до чего мы доходим своим умом, ободрав к тридцати годам бока и насобирав синяков и шишек.

— Здоровыми будут! — выкрикнула Оксанка и виновато моргнула густыми ресницами. — Ой, я вас перебила… но очень хочется, чтобы не было больных и недужных.