Первый детский симфонический (повесть о казанской жизни 70-х) (СИ)

Утречком 22 апреля я, сияя от счастья, в белоснежной рубашечке с красным галстуком на согнутой в локте руке и (внимание!) за ручку с мамой предстал пред ясными очами принимаемых в пионеры одноклассников во дворе школы. Они встретили меня с удивлением, но ничего не сказали. Покатился оживленный разговор, все были в состоянии радостного возбуждения, стоял солнечный погожий денек, щебетали птички — ну, пришел да пришел. Нестройная колонна без пяти минут пионеров двинулась в Танковое училище, где на плацу в присутствии курсантов и офицеров, в торжественной обстановке мы должны были дать клятву верности священному делу Ленина и Коммунистической партии.

Всё прошло нормально. По завершении мероприятия, в ознаменование знакового события, нам выделили для «изучения» два настоящих учебных танка Т-54 с открытыми люками. Обалдевшие от неслыханного счастья мы, пацаны, облазили, общупали две грозные боевые машины вдоль и поперек, испачкав белые рубашки. Не каждый день выпадает такая удача, ведь совсем недавно вышел фильм «Внимание, черепаха!», который нам безумно нравился, и где были точно такие же танки! Правда, девочки, поджав губки, терпеливо стояли в сторонке и ждали, когда закончится наш щенячий восторг — оценить по достоинству такую щедрость командования училища им не было дано.

Я находился в состоянии полной эйфории и блаженства. Картину абсолютного счастья жизни дополнял роскошный подарок на десятилетие — новенький, сверкающий велосипед «Салют», заменивший ставший маленьким «Ветерок».

Но на следующий день... На следующий день меня ждала обструкция одноклассников. Оказалось, что после беспощадного «приговора» Веры Петровны все троечники нашего класса возрадовались: «Ура! Петька будет вступать в пионеры вместе с нами!» А тут он является счастливый, с красным галстуком на груди! Начались непрекращающиеся наезды: «Эх, ты! Позорник! Припёрся с мамочкой за ручку! Отвечай уж, если облажался! Тоже пацан, называется!..» И в том же духе. Как же это отравляло ощущение праздника! Я кипятился, краснел, пытался что-то объяснять, но подсознательно понимал: пацаны правы, даже драками (мы называли их «махачами») дело не исправишь. Им же не расскажешь, что я уже полгода спал в пионерском галстуке! Немного подсластил горькую пилюлю обид вышедший вскоре фильм «Ох, уж эта Настя!», где главной героине тоже пришлось отбиваться от обвинений и козней коварных активистов-одноклассников, доказывая право стать пионеркой, и пройти свой нелегкий путь «через тернии к звездам», красному галстуку, горну и барабану.

Хорошо хоть, что тот третий учебный год вскоре завершился. Потому и ушел я вслед за Валеркой в другой класс без особого сожаления.

* * *

Однако в новом 4«В» мне была уготована непростая жизнь, ведь я был чужаком. Валерке было попроще, ибо все знали: его мать — училка. К тому же женщиной она была весьма строгой и твердой, в том числе, и в отношении к своим детям. За меня особо заступаться было некому, да и ябедничать тогда считалось зазорным.

«Мазу» в новом классе держали двое — Шамиль Хайбуллин, по кличке «Шампунь», и Толя Коровин, по кличке «Куцый». Естественно, при каждом из них были свои «приближенные». Но между собой «авторитеты» класса были не очень, что можно постараться использовать в своих интересах. Куцый, вдобавок, был на год нас старше.

Большинство учеников нового «В»-класса были знакомы между собой с самого раннего детства: их переселили из каких-то бараков с Суконной слободы. Многие байки о прошлом так и начинались: «Когда мы жили в Старых бараках...» Проживали они тоже компактно — в нескольких домах по улице Комарова. Позднее группировка гопников со всего Танкодрома стала именоваться «Комаровские». Уж не ведаю, сохранился ли в сегодняшнем обиходе казанцев тот старый, но такой родной для меня неофициальный топоним «Танкодром»?

Решающее значение для веса в коллективе имело наличие старших братьев или просто «наставников». Так и говорили: «Он ходит с таким-то». Имярек «такой-то», разумеется, должен был принадлежать к числу «блатных», как они себя называли. У меня, к сожалению, ни старших братьев, ни корешей из блатных не было. Помню, как удачно начавшийся для меня махач с приблатненным одноклассником Серёгой Пашкиным, по кличке «Паша», остановил его старший кореш Олег Дружинин, банально мне навтыкав. А конфликт с Маратом Мардановым, назревавший перерасти в махач, обидно и больно (для меня) прервал его старший брат.

Но и собственные «кондиции» тоже имели значение. В новом 4«В» я, осмотревшись, сразу оценил, что кое-кто из пацанов незаслуженно ставил себя выше меня только потому, что учился в нем с первого класса. Изменить подобный «статус-кво» и продвинуться вверх по пацанячьей иерархической лестнице можно было только одним путем — через махач.