Первый дневник сновидений

Я была поражена.

Остальные встали вокруг пылавшего знака. Артур при этом напевал что-то вроде заклинания, которое я, к сожалению, улавливала из-за своего могильного укрытия только обрывками, потому что трава в огне трещала слишком уж громко.

— …Custos opacum… зная, что мы разожгли твой гнев… ты справедливо питаешь сомнения… клянёмся, что Анабель пожалеет обо всём, что случилось… она страдает… сделать всё, чтобы исполнить клятву… не наказывать её больше…

— И нас тоже, — вмешался Джаспер. — Мы же ничего не можем изменить… — заметив на себе недовольные взгляды остальных, он замолчал.

— Приди и заговори с нами… — продолжал Артур, а пламя поднималось всё выше. — … foedus sanguinis… interlunium… ты, владелец тысячи имён, ты, обитель которого — ночь… нам нужно…. — остальные слова потонули в треске огня.

Что им было нужно? Кто такая Анабель и о чём она сожалеет? И какую такую клятву они собираются воскресить? Меня просто разрывало от любопытства, но я всё-таки не отваживалась подобраться ближе, боясь, что меня обнаружат. К тому же Генри время от времени оборачивался и поглядывал в моём направлении. В его глазах отражались языки пламени, и это выглядело устрашающе. Нет, подобраться поближе совершенно невозможно. Вот если бы я была, например, кошкой… Погодите-ка! Это ведь, вообще-то, сон. А значит, я могу превратиться в кого только пожелаю, хоть в кошку. Во сне мне уже не раз приходилось бывать каким-нибудь зверем. (Не всегда добровольно, правда. Содрогнувшись, я вспомнила сон, в котором была мышкой, а Лотти гонялась за мной со шваброй в руках.)

— … custos opacum… просим тебя, покажи нам, кто должен занять пустующее место… non est aliquid absconditum… пожалуйста…

Я закрыла глаза и представила себе так чётко, как только могла, сову, которую мне посадили на руку в немецком парке, когда мне было девять. В темноте совы видят даже лучше кошек, а главное — они умеют совершенно бесшумно летать. Снова открыв глаза, я обнаружила себя в полёте на высоте нескольких метров над землёй. Я сразу же вцепилась в ветку кедра когтями и сложила крылья.

Какой же это замечательный сон! Он милостиво обошёлся без той части истории, в которой мне надо было бы учиться летать, и сразу опустил меня на самое подходящее место, в очень удобный наблюдательный пункт. Прямо подо мной стояли четверо мальчишек, и сейчас мне было видно, что именно начертил Артур. Это оказалась большая пятиконечная звезда, пентаграмма, вписанная в круг. Рядом в некоторых местах трава продолжала гореть на высоте полуметра, но основной огонь уже понемногу угасал.

— Мы собрались в это новолуние, о Повелитель тьмы и теней, чтобы ты смог назвать имя того, кто снова завершит наш круг, чтобы мы смогли выполнить свою часть обещания! — кричал Артур.

О! Повелитель тьмы и теней — ну да. До этого всё звучало как-то более угрожающе и не так смешно. Хорошо, что он говорил по-английски, а не на латыни, так я хотя бы могла понять, о чём речь. Я с любопытством ждала, покажется ли Повелитель тьмы и теней.

Сначала языки пламени поднялись ещё выше, а затем земля в центре пентаграммы разошлась и оттуда с глухим громыханием выдвинулся какой-то предмет. Ладно, теперь стало уже по-настоящему жутко. Мой кедр дрожал, наверное, от страха, что из-под земли сейчас выберется какое-нибудь зомбиподобное существо (Повелитель тьмы и теней уж явно не был белым и пушистым), и я невольно закрыла глаза и обвила руками ветку. При этом я совершенно забыла, что сейчас являюсь совой и никаких рук у меня нет. Роковая ошибка. Когда я снова открыла глаза, когти и перья исчезли. В своём человеческом обличье, в ночнушке, свитере и в носках в горошек, я неуклюже прижималась к ветке, которая оказалась, кстати, слишком тонкой для моего человеческого веса. Она с хрустом сломалась, и я, как осколок скалы, цепляясь за всё, что попадалось мне на пути, обрушилась прямо в центр пентаграммы на то, что вылезло из-под земли. Это оказался никакой не зомби, а всего лишь гладкий каменный куб размером с кухонный стол.

Согласно всем известным мне законам природы, от такого удара о камень у меня должны были раздробиться все кости, но в этом сне подобные законы, к счастью для меня, не действовали. Мою голову засыпало кедровыми иголками, на колени шлёпнулась шишка, но сама я даже не поцарапалась.

Не испытывая никакой боли, я поднялась и оглядела сосредоточенные лица парней, который стояли вокруг меня, широко раскрыв глаза.

Я чувствовала себя как-то неуютно, недостойно, что ли. Совсем не как Женщина-кошка. Такой поворот сюжета меня не устраивал. Я быстро закрыла глаза, надеясь, что смогу снова превратиться в сову и улететь прочь. Но сконцентрироваться на совах мне никак не удавалось, да это и не удивительно, когда на тебя со всех сторон таращатся с такой силой. Оробев, я стряхнула с себя иголки и пониже натянула ночную рубашку.

Четверо парней продолжали испуганно смотреть на меня, Грейсон и Генри чуть спокойнее, чем остальные.